Как тем кораблям был я рад!
В восторг приводил их ход, –
Полвека почти назад:
С приливом входили в порт;
Светил им маяк в вышине,
Встречал их густой туман;
И было приятно мне,
Что плыли из дальних стран.
То шхуна, то бриг, то – корвет, –
Застрял в парусах эфир, –
Казалось мне, слал привет
Другой – необычный – мир.
Испанец, француз, португал,
Датчанин, британец, швед;
Бывало, что не бывал
Он дома немало лет.
Пора им пришла отдохнуть, –
Теперь не страшна беда, –
Так селезень пятит грудь
В спокойной воде пруда.
Особый у них был апломб –
Обид ни к чему терпеть:
Вода им дала оплот,
Ветра научили петь.
Господь моряку даровал
Ум хваткий, сноровку рук;
Привычен и ветра шквал,
И сладкая боль разлук.
Корабль просто так не живёт, –
Характер судов крутой, –
Он часто упрям и твёрд,
Как, – в вере своей, – святой.
Таинственною красотой
Манила морская даль,
Притягивала мечтой,
Отпугивала печаль.
Корабль, отплывавший в отлив,
Всегда привлекал меня;
Являлся ко мне как миф
С возможностью бытия.
Всё время в порту том был шум
Разгрузки, и стали блеск, –
Там грузы спускались в трюм
Под мерный прибоя плеск.
Как прежде, сейчас слышу я
Матросское пенье, стук, –
Как падают якоря, –
Команд капитанских звук;
Мне чудятся те корабли, –
По морю они скользят
Под парусами вдали,
Как лет пятьдесят назад.
Всё также – туман и сулой,
Крик чаек, прилив, рассвет;
Прибой шелестит волной, –
А вот кораблей уж нет!
Текст оригинала:
Bliss Carman
The Ships of Saint John
Where are the ships I used to know,
That came to port on the Fundy tide
Half a century ago,
In beauty and stately pride?
In they would come past the beacon light,
With the sun on gleaming sail and spar,
Folding their wings like birds in flight
From countries strange and far.
Schooner and brig and barkentine,
I watched them slow as the sails were furled,
And wondered what cities they must have seen
On the other side of the world.
Frenchman and Britisher and Dane,
Yankee, Spaniard and Portugee,
And many a home ship back again
With her stories of the sea.
Calm and victorious, at rest
From the relentless, rough sea-play,
The wild duck on the river's breast
Was not more sure than they.
The creatures of a passing race,
The dark spruce forests made them strong,
The sea's lore gave them magic grace,
The great winds taught them song.
And God endowed them each with life--
His blessing on the craftsman's skill--
To meet the blind unreasoned strife
And dare the risk of ill.
Not mere insensate wood and paint
Obedient to the helm's command,
But often restive as a saint
Beneath the Heavenly hand.
All the beauty and mystery
Of life were there, adventure bold,
Youth, and the glamour of the sea
And all its sorrows old.
And many a time I saw them go
Out on the flood at morning brave,
As the little tugs had them in tow,
And the sunlight danced on the wave.
There all day long you could hear the sound
Of the caulking iron, the ship's bronze bell,
And the clank of the capstan going round
As the great tides rose and fell.
The sailors' songs, the Captain's shout,
The boatswain's whistle piping shrill,
And the roar as the anchor chain runs out,--
I often hear them still.
I can see them still, the sun on their gear,
The shining streak as the hulls careen,
And the flag at the peak unfurling,--clear
As a picture on a screen.
The fog still hangs on the long tide-rips,
The gulls go wavering to and fro,
But where are all the beautiful ships
I knew so long ago?