Изнуряющая бедность
Итак, они поженились.
Жених и невеста были прекрасной парой; она - в своих двенадцати ярдах белоснежных кружев, и он - в строго серой гофрированной блузе и панталонах в складку.
Свадьба была небольшая - лучшая из того, что он мог себе позволить. Из гостей – толь-ко ближайшие родственники и несколько друзей. Всего было двадцать восемь лимузинов (в двадцати ехали роботы-слуги) и три машины с цветами.
- Благословляю вас, дорогие мои, - с сентиментальной слезой проговорил старый Элон. - Тебе, Мори, досталась самая красивая девушка, наша Шерри... - Он с чувством высмор-кал нос в мятый квадратик батиста.
Старики держатся прекрасно, продумал Мори. На вечеринке, окруженные грудой сва-дебных подарков, они пили шампанское и ели крошечные очаровательные канапе, вежливо слушали оркестр из пятнадцати инструментов, и Шеррина мать даже станцева-ла с Мори один танец. Видимо, сентиментальности ради, потому что всем было ясно, что не о таком партнере она мечтала. Шерри и Мори изо всех сил старались развеселить гостей, но все равно - две пожилые фигуры в скромной, возможно даже взятой напрокат, одежде обескураживающее бросались в глаза посреди четверти акра гобеленов и звеня-щих фонтанов - главного украшения загородного дома Мори Фрая.
Когда подошло время гостям расходиться по домам, а молодым начинать совместную жизнь, отец Шерри пожал Мори руку, а мать поцеловала в щеку. Они сели в свой кро-шечный двухместный автомобильчик, отъехали, и лица их потемнели от нехороших предчувствий. Разумеется, они не имели ничего против Мори, но все же не пристало бедным людям жениться на богатых невестах.
Конечно, Мори и Шерри любили друг друга. И это помогало. Они говорили это друг другу по десять раз в час весь свой медовый месяц. Им нравилось ходить за покупками - они толкали тележку по великолепным сводчатым коридорам супермаркета. Мори отме-чал покупки в списке, а Шерри выбирала лучшее. Было очень весело.
Но недолго.
Их первая ссора случилась именно в супермаркете - между секциями "Продукты к зав-траку" и "Товары для ухода за полами", как раз там, где недавно открылся новый отдел "Драгоценные камни".
Мори поднял голову от списка.
- Бриллиантовое ожерелье, кольца, серьги.
- У меня уже есть ожерелье, ну пожалуйста, Мори, дорогой, - капризно сказала Шерри.
Мори неуверенно перевернул несколько страниц. Действительно, ожерелье там значи-лось, выбора не было.
- Может, купим браслет? - спросил он. - Посмотри, прекрасные рубины, они замеча-тельно подойдут к твоим волосам, дорогая.
Он кивком подозвал сновавшего вокруг робота, и тот протянул Шерри шкатулку с брас-летами.
- И мы не будем брать ожерелье? - спросила Шерри.
- Конечно, нет. - Мори взглянул на этикетку. О! Как раз несколько пунктов. - Просто замечательно! - воскликнул он, когда Шерри надела браслет.
И пока она колебалась, бодро добавил:
- А теперь пошли в другой отдел. Я там присмотрел пару отличных бальных туфелек.
Шерри не возражала ни тогда, ни потом, когда они отдыхали после похода по супер-маркету. И только в конце, дожидаясь в вестибюле, пока робот-бухгалтер составит счет, а робот-кассир поставит печать в их чековые книжки, Мори вспомнил про браслет.
- Не стоит посылать его вместе с остальными вещами, дорогая, - сказал он. - Хочу, что-бы ты его надела прямо сейчас. Честно говоря, я и не припомню, чтобы что-то другое так тебе шло.
Шерри выглядела взволнованной и счастливой. Мори был доволен собой; вряд ли кто-нибудь еще мог бы так хорошо справиться с этой маленькой семейной проблемой.
Шерри вдруг закашлялась, и Мори оторвался от своих занятий.
- Дорогой, - сказала она, - я сегодня чувствую себя совсем разбитой. Может, нам... я хо-чу сказать, что... может, мы сегодня останемся дома?.. Мори посмотрел на нее с легким беспокойством. Шерри полулежала в кресле, глаза были полузакрыты.
- Что-нибудь серьезное, дорогая?
- Нет, милый. Просто не хочется никуда сегодня идти. Настроение не то.
- Мы собирались сегодня вечером в клуб, - напомнил он.
Шерри переменила позу; ей явно было не по себе.
- Я помню, - сказала она.
- И еще у нас билеты в оперу. Я не хочу придираться, дорогая, но мы просто обязаны их использовать.
- Мы можем все отлично увидеть по три-ди, - ответила Шерри тихим
голосом.
- Ничего не поделаешь, любимая... Я не хотел тебе говорить, но Уэйнрайт вчера - в офи-се - кое-что мне сказал... Он сказал, что накануне вечером был в цирке и рассчитывал встретить там меня. Но нас там не было, и, если мы не пойдем сегодня в оперу, один Бог знает, как я буду оправдываться перед ним на следующей неделе.
Он подождал ответа, но Шерри молчала. Мори продолжил тем же взвешенным тоном:
- Так что, если б ты взяла себя в руки и все-таки решила пойти сегодня...
Он вдруг замолчал с открытым ртом: Шерри плакала, тихо и безутешно.
- Дорогая... - проговорил он невнятно. Он порывисто потянулся к ней, но она отстрани-лась, и ему оставалось только беспомощно стоять рядом и смотреть, как она плачет.
- В чем дело, дорогая? - не выдержал, наконец, Мори.
Но Шерри только затрясла головой и он чувствовал себя виноватым. Он стоял и молча глядел на нее, не зная, что предпринять.
- И все-таки, что случилось? - спросил он теперь уже совершенно спокойным тоном.
Шерри взглянула на него и вытерла глаза. Почти беззвучно она прошептала:
- Прости...
- Что "прости"? Ведь мы же любим друг друга. Давай поговорим спокойно.
Шерри схватила стакан и, подержав, поставила обратно, даже не пригубив.
- Зачем, Мори?
- Пожалуйста. Давай попытаемся.
Она пожала плечами. Мори безжалостно продолжал:
- Ты несчастна, верно? И это потому, что... все это, - он обвел рукой роскошно обстав-ленную оранжерею, ворсистый ковер, множество механизмов и приспособлений, создающих комфорт, которые только и ждали, чтобы к ним прикоснулись. Подразумева-лось еще двадцать шесть комнат, пять машин, девять роботов. Мори сказал с нажимом: - Ты не привыкла к такой жизни, правда?
- Я ничего не могу поделать, - прошептала Шерри. - Ты же знаешь, Мори, я пыталась. Но когда я жила дома...
- Проклятье! - вспыхнул он. - Твой дом здесь! Ты больше не живешь со своим отцом в пятикомнатном коттедже! Ты больше не копаешься в саду вечерами! Ты больше не иг-раешь в карты с мамой и папой! Ты живешь здесь, со мной, своим мужем! Ты знала, на что идешь, ведь мы обо всем договорились задолго до свадьбы...
Слова иссякли - слова были бесполезны. Шерри снова заплакала и уже не
так тихо, как раньше. Сквозь слезы она причитала:
- Милый, я же старалась... Ты даже не знаешь, как я старалась. Я носила все эти дурац-кие платья и играла во все эти дурацкие игры и ходила с тобой повсюду, сколько могла, и ела эту ужасную еду, слишком жирную...
Я думала, я надеялась, что смогу это выдержать... Но я не могу это любить, меня от это-го тошнит... Я... я люблю тебя, Мори, но я сойду с ума, если буду жить вот так... Я ничего не могу с собой поделать, Мори. Я УСТАЛА БЫТЬ БЕДНОЙ!..
Мори Фрай, погрязший в изнуряющей бедности, никогда в своей жизни не испытывал недостатка ни в чем, что только могло пожелать его сердце, будь то пища, одежда или крыша над головой. В этом мире вообще никто не испытывал недостатка ни в чем. Ни-кто и не смог бы.
Мальтус был прав - но правота его относилась к цивилизации, которая не знала машин, автоматических фабрик, гидропоники, пищевой синтетики, ядерных заводов, океанской добычи руды и минералов и постоянно растущих резервов рабочей силы, архитектуры, которая взметнулась высоко в небо, спустилась глубоко под землю и уплыла далеко в океан сооружений, которые возводились буквально за один день... И наконец, та циви-лизация не знала роботов.
Прежде всего роботов, роботов, которые роют и возят, плавят и собирают, строят и па-шут, ткут и шьют.
Все, в чем нуждалась суша, в изобилии поставляло море, остальное изобретали лабора-тории; промышленность превратилась в трубу изобилия, из которой сыпалась еда, одежда и дома для дюжины колонизованных миров.
Невероятные открытия в науке, бесконечная сила атома, неутомимый труд людей и ро-ботов, механизация, которая уничтожила на Земле джунгли, болота и льды и возвела на их месте города, промышленные центры и межпланетные порты... Из этой трубы сыпа-лось изобилие, которого во времена Мальтуса никто не мог себе даже вообразить.
Но у всякой трубы имеются два конца. Богатство, потоком льющееся из одного конца, должно было каким-то образом черпаться на другом.
Счастливчик Мори, скромная единичка общества, утопающего в половодье материаль-ных благ, мужественно пытался съесть, выпить и сносить свою часть непрерывно плывущего изобилия.
Сам Мори чувствовал себя отнюдь не блаженным, ибо блаженство нищеты лучше всего оценивать издалека.
Квоты терзали его сон, пока он не проснулся на следующее утро в восемь часов - измученный, с красными глазами, но преисполненный решимости. Отныне он начинает Новую Жизнь.
Эпизод книги Пол Фредерик "Чума Мидаса"
Как думаете, автор иронизирует? Смотря как на это посмотреть.. иногда мне кажется богатые люди именно изнурены своим богатством. Зачастую у них нет времени пользоваться их прекрасными приобретениями, они занимаются крысиными бегами - это такой конвейер, с которого так просто не сойдешь, иначе рухнет их бизнес или карьера. Бедные имеют в этом плане больше свобод, оплаченных отсутствием комфорта богатых.
"Чума Мидаса" высмеивает общество, где приобретение благ поставлено во главу угла - бесконечное и бездумное. Рост производства стимулируется ростом потребленя, ненадежностью и быстрым устареванием продукции. Потребитель постоянно окружен рекламой, толкающей его брать все подряд - нужное и ненужное, и он как послушный механизм пропускает через себя весь этот поток товаров. В книге все утрировано до предела - каждый нищий имеет потребительские квоты по любым видам продукции, поэтому он не может себе позволить жить некомфортно, кушать не переедая, и иметь время для спокойной созерцательности - он постоянно в гонке потребления. Если твой коллега лучший потребитель - он займет твое место на службе и станет богаче - переедет из 28 комнатного особняка в 12 комнатный, сможет сдать в утиль часть лимузинов и роботов. Забавный мир, вывернутый наизнанку, где женщины в ужасе от бриллиантовых колье и мечтают о пресловутом Шалаше, в котором Рай. И ведь что интересно, автор в своей мысли действительно дошел до истины - он открыл, что наличие необходимого минимума и есть залог полноценной жизни (а в реальности к сожалению не всегда есть необходимый минимум), и что роскошь и изобилие похожи на груды мяса, которые делают тебя неповоротливым.
Извечно забывается, что бесконечный рост чего-либо невозможен в принципе. Сейчас довольно много людей сознательно отказываются иметь больше, чем им необходимо. И если таких станет много, они обеспечат крах существующей системы - потому что конечная остановка этого поезда - урбанизированный могильник, наполненный человеческими отходами. Кажется, муравьи опять ничего не знают оЛесе))
Другие статьи в литературном дневнике:
