Господин главный редактор! Вы, прочитав мою рукопись, сами убедились в моей гениальности. Вы видите, что в большой литературе мне равных нет! До меня так не писал никто, в наши дни, кроме меня, так никто не пишет, и уверен, что еще лет триста никому не удастся меня перещеголять! Мне сейчас некогда с Вами разговаривать, меня дома ждут неоконченные шедевры, и как только они будут готовы, я принесу Вам, печатайте на здоровье, повышайте рейтинг Вашего издательства, и богатейте, а гонорар мне вышлите по почте, чтобы я по этим пустякам не отрывался от творчества. Что Вы хотите этим сказать, уважаемый? Почему Вы против того, чтобы в издательстве, в котором Вы работаете главным редактором, печатали мои произведения? Да плевать мне на то, что они затмят все те ляпы, которые Вы печатали до знакомства со мной! Вы это у меня спрашиваете - куда девать все то, что Вы уже приняли от авторов для опубликования? Да, хоть на помойку выбросьте! Перед кем это Вам будет стыдно извиняться, перед бездарными писаками, возомнившими себя классиками? Вы меня удивляете! Я, как Вы сами убедились, пишу короткие рассказы лучше этого уголовника О. Генри! Да и что он мог написать приличного сидя в тюрьме? Правильно Вы говорите - он писал, чтобы скрасить время пребывания за решеткой, и это помогло ему более, менее сносно отсидеть назначенный ему срок наказания... Я больше чем уверен, что будь он сейчас жив, то непременно стыдился бы своих рассказиков, прочитав мои...
Кто, Чехов, писал хорошие рассказы? Не смешите меня! Только вспомните, как он подписывался под ними... "Антоша Чехонте", умереть можно со смеху...Это все равно если бы я свои рукописи подписывал не своим именем и фамилией - Капитон Тупицын, а скажем..."Капитоша Тупонтe" или чем-то подобным. Мне скрываться за смешными псевдонимами не нужно. Я не пишу, как Чехов писал всякую ерунду, и фамилию, данную мне моим отцом, скрывать не желаю! Я её не опозорю. Пусть знают фамилию человека, который дал мне жизнь, и принес миру великого писателя, и поэта всех времен и народов! Нет, Есенина трогать не будем. Он тоже неплохо писал стихи... Намного хуже чем я, но учитывая то смутное время, в котором он жил, и тех сволочей, которые его окружали, я не могу его судить очень строго. Разумеется моя лирика, когда Вы ее напечатаете, уберет с полок книжных магазинов и библиотек стишки этого юноши, покончившего жизнь самоубийством, предчувствовавшего мое рождение, и появление настоящей поэзии... Был бы он нашим современником, уверен, зачитывался бы моими стихами, и бросил бы писать сам, возможно это бы спасло его от самоубийства.
Вы, я вижу растрогались... Ну не плачьте, Вы же мужчина! Хорошо, хорошо, я подпишу первые экземпляры выпущенных Вами моих книг, и подарю их Вам официально, в торжественной обстановке, на первом же творческом вечере, в присутствии огромной аудитории моих почитателей и членов правительства. Кстати оповестите их сами о месте, и дате встречи. Ну, не знаю, это Вы продумайте, где и как проводить встречу - в колонном зале Дома Союзов, или на стадионе в Лужниках, если не будет дождя... Вот это Вы сейчас, уважаемый, правильно делаете! Давайте я Вам помогу рвать всю эту макулатуру, принесенную в редакцию этими тупицами, бездарями, в надежде, что ее напечатают...
Ой, что это? Я проснулся внезапно, весь мокрый. Надо мной стояла жена с пустым пластиковым ведром, из которого она меня, очевидно, облила. Протер глаза, вскочил на ноги и уставился на жену... Зачем ты это сделала, Виолетта, дрожа от холода спросил я. Сегодня выходной, я не планировал рано вставать, и вообще, что это за метод выплескивать на спящего ведро холодной воды, желая разбудить его. Ты никогда так не поступала, что с тобой? Ты спрашиваешь - что со мной? Три часа нес какой-то бред во сне, да так громко, что я не только уснуть, но и лежать рядом уже не могла. Но это еще было терпимо, я думала - переутомился, бредит, с кем не бывает, часами сидеть у компьютера, забыв обо всем на свете, и чтобы это осталось без последствий?... Но когда ты вдруг начал дергать меня за волосы и орать, что бездарям нечего потакать, и печатать всякую их пошлость... Ничего другого мне не оставалось делать, и слава Богу, что ведро вылитой мной воды, привело тебя в чувство...
Убей меня, ничего не помню, какие гении, какие бездари, ворчал я. Тогда жена рассказала мне все, что ей удалось запомнить из того, что я кричал во сне, я дрожа от холода пошел к компьютеру, быстро записал её рассказ, чтобы не забыть... Закончив печатать, сохранил текст, и отключил компьютер. Только теперь я обратил внимание, что жена стояла за моей спиной и по мобильнику кому-то названивала. С кем она разговаривала - не знаю. Я только услышал последнюю фразу: "Нет, он не буйный, но очень Вас прошу приезжайте скорее!"

Автор Владимир Беляев   11.07.2012 08:26   Заявить о нарушении

Уважаемый автор, Вы превысили допустимый объем текста произведения, которое может быть рассмотрено на данном конкурсе (см. п.3). Заявка отклоняется.
Вы можете заменить произведение. Перед этим советуем прочитать правила во избежание отказа в приеме заявки.

Литературный Фестиваль Рунета   11.07.2012 12:41   Заявить о нарушении

Спасибо за ответ. Нет никаких претензий.

С улыбкой

Автор Владимир Беляев   11.07.2012 12:59   Заявить о нарушении