***
Расстрелянный в семнадцатом - родившийся в двадцатые.
Судьба - индейка, дурочка, хромая травести.
Ведь надо же додуматься - чтоб сразу на попятную,
Но только без возможности найти и отомстить.

Лежи себе, полеживай, перебирая ручками,
Взирая из-под чепчика на новую семью.
Не быть тебе, болезный мой, блистательным поручиком,
Не слыть тебе в провинции хлыщом и парвеню.*

Не пить тебе шампанское в приморской ресторации,
А кушать кашу манную под радио рассказ
О буднях Красной Армии, о коллективизации,
О том как Сталин с Берией заботятся о вас.
Пути господни торные исповедимы мудрыми,
Но доверять не следует превратностям пути.
Ты был застрелен в "финскую" племянником фон Унгерна,
Который в восемнадцатом еще успел уйти.

Записано на облаке.Заверено крылатыми.
Не поддается времени,стихиям и вранью
Глава начнется новая.
И вот, в семидесятые,
На свет родится девочка - поэт и парвеню.
*ПАРВЕНЮ - Выскочка, человек незнатного происхождения, пробившийся в аристократическое общество и подражающий аристократам

***
Е.Н.

Вопросы к вечности.
А вечность промолчит.
Колесами чечетку отстучит
По ниве южно русского раздолья.
И эхо, заблудившись в ковылях
При повороте на Таманский шлях,
Замкнет пространство мировой юдоли.

И это есть иллюзия творца.
Дрожащие ладони у лица -
Молитва фарисеям и фискалам.
Красивый почерк росчерком в альбом
Невольно запускает метроном
И применяет новые лекала.

А может быть расклад совсем не тот -
потрепанный дневник, упавший с полки,
уже разбил реальность на осколки
судеб, еще не связанных. И волки
уходят, как волхвы, за горизонт.

Они не будут трогать за бока
прокуренными желтыми зубами.
Еще строку не вывела рука,
и монстры, до сих пор, не знают сами,
как их воспринимаю я
в локальной ипостаси бытия.

Ему грозит расклад игральных карт,
как веер обезумевшей субретки.
И только крошки отражают метки
по коим мы вернемся к дневнику,
и будем ждать событий на веку.

Но век проходит. Совокупность бед -
не больше, чем иллюзия движенья.
И, постепенно, удлиняясь тенью,
становится все ниже человек,
и засыхают слабые растенья,
и пылью покрывается паркет.

Вся жизнь моя — сомнения и бред.

***

Сколько их было.Господи, сколько их было,
Замирающих на полушаге, бормочущих дребедень.
Чтобы потом услышать высокомерное :"Очень мило"
И затем продолжить движение в тень.

Там, в серых сумерках предчувствия будущего величия,
Косноязычием дробя реальность, выдохом создавая ветер,
Строки получались прекрасными, глупыми и безличными,
И умирали задолго до полной авторской смерти.

А люди все еще замирали на полушаге, сутулились, бормотали,
Пили шампанское, вермут, или холодный кофе,
Получали грамоты, поощрения, - иногда - медали.
И мечтали о вечности, как о личной Голгофе.

Так и случалось. По ступеням все выше и выше.
Путь пролегал между бытом и обретением бога.
И завершался в Елабуге, или на скользкой крыше...
Ибо никто не знает, куда приведет дорога.

Ибо никто не ведает, что появилось прежде -
Ложное вдохновение, или жажда живого слова.
Вот потому сегодня я и молчу прилежно.
Сколько их было, господи. Сколько их будет снова...

Гоша Спектор   05.11.2020 02:31   Заявить о нарушении

Вот на анучках был упрек, что мало ДА поставили, хороших авторов не отметили. Так что ж отмечать, если сомневаешься. Вот тут я не сомневаюсь. Прекрасные стихи. ДА, спасибо автору.

Татьяна Комиссарова   05.11.2020 10:11   Заявить о нарушении

ДА, Гоша

Игорь Гонохов   05.11.2020 22:30   Заявить о нарушении

От меня НЕТ.

Александр Крупинин   07.11.2020 14:43   Заявить о нарушении