(И.М. Постников. Воспоминания и эссе. Киев-2006. ISBN 966-530-000-8)*
Предисловие
Мои друзья часто спрашивают: как мне удается наряду с интенсивной научной работой и написанием специальных трудов, одновременно знать и любить столько стихов? Я объясняю, что чтение хороших стихов дает мне отдых и душевный заряд.
Страсть к стихам я приобрел еще в детстве, в сельской школе, и затем в техникуме и институте, участвуя в литературно-художественных кружках. Многие книги стали для меня лучшими друзьями и спутниками жизни. Таковы, например, труды классиков мировой литературы.
Среди моих знакомых – ученых-физиков, математиков, инженеров, я часто встречал большой интерес к поэзии, к сожалению, реже среди молодежи.
Я увидел, что в современном мире, раздираемом политическими и классовыми противоречиями, человеческой жестокостью и глупостью, поэзия как мощное средство разрядки напряженности и роста гуманизма еще не занимает достойного места. И эта тревожная мысль заставила меня, старого библиофила, на финишной прямой жизни, попытаться раскрыть роль великой литературы и показать ее значение для современности. Именно эта литература выражает единую душу борцов за счастье и мир на земле, независимо от национальности, мировоззрения и социальных различий.
Я не ставил себе целью создать нечто вроде обширной мировой антологии. Это дело писателей и поэтов. Мою книгу, скорее, можно рассматривать как эссе, посвященное социальному и философскому значению поэзии. Она состоит из двух разделов. В первом разделе в краткой форме рассмотрены волнующие аспекты политической напряженности стран с различным строем и влияние поэзии на рост взаимопонимания народов. (В дальнейшем, в понятие поэзии включена и художественная проза). Этот раздел не следует рассматривать как «ученые изыскания». Автор просто излагает свои мысли по поводу многих волнующих вопросов.
Во втором разделе приведены фрагменты поэзии классиков. Содержание и особенности Раздела II подробно изложены в отдельном предисловии. К сожалению, рамки, поставленные в работе, не позволили включить достаточное количество произведений.
Для укрепления культурных связей необходимо создавать коллективные монографии, или сборники, современных писателей и поэтов. Автор надеется, что его труд в этом отношении будет продолжен.
Часть 1
РОЛЬ ПОЭЗИИ
1. Роль поэзии в борьбе за жизнь
Когда-то нам снилось, что мы чужие --
мы проснулись и увидели как дороги друг другу.
-- Рабиндранат Тагор
Никогда еще народы мира не были охвачены таким беспокойством как в настоящее время. В выступлении политических руководителей, ученых и литераторов и многих простых людей доброй воли высказываются опасения, что человечество стоит на грани мировой катастрофы, с угрозой полного уничтожения и всех достижений многовековой культуры.
Как такое стало возможным?
Ответить на этот вопрос не просто. Не так давно человечество пережило страшную войну, развязанную немецким фашизмом. Простому человеку трудно понять причины небывалой жестокости и зверства в этой войне. Некоторые буржуазные ученые пытаются объяснить развитие жестокости и насилия биологическими причинами. Считают, что у человека как у животных наблюдаются явления агрессивности. Однако одними биологическими причинами нельзя объяснить социальные войны. Верно, что люди временами подвержены психозу жестокости, но в конечном счете разум побеждает… Буржуазные ученые боятся признать правоту Маркса о роли классовой борьбы в истории человечества. В действительности, масштаб насилия и жестокости возрастал вместе с революциями. И характерно, что насилие и жестокость всегда преобладали со стороны угнетателей, а не угнетенных.
Классовая борьба в ее наиболее острые периоды описана уже в истории Древнего Рима и Карфагена (3 – 4 века до н.э.), истории английской революции (1640 – 1660), французских революций (1789, 1871). Особую остроту эта борьба принимает в Февральской и Октябрьской революциях в России (1917).
Эта борьба в наше время достигла всемирного масштаба. Столкнулись два мира – мир алчности и мир социализма; и это обострение, к несчастью, совпало с ростом науки и техники, что позволило использовать атомную энергию в военных целях.
За последние годы борьба людей доброй воли принесла ощутимые результаты, но это не помешало увеличению военных расходов и рецидивов «холодной войны» в США и некоторых других странах капитала. Идейная борьба социализма и капитализма естественна и неизбежна, но нельзя допустить, чтобы капиталисты вместо идейной борьбы встали на путь применения военной силы.
Есть люди, которые считают США истинной демократией, но забывают, что «не может быть свободен народ, угнетающий другие народы» (Маркс), да и сами американцы знают, как велико угнетение народа в их собственной стране.
Всеми признается, что политическая и военная разрядка требует создания климата доверия между странами с разным политическим строем. Необходимо научиться жить друг с другом без постоянного обострения непримиримости, накопления недоразумений, лживой пропаганды, страха. Жить как люди.
Всем ясно, что гонка вооружений смертельно опасна для всего человечества, экономически неразумна и невыгодна даже для капиталистов. Большие прибыли сопровождаются большими потерями и угрозами еще больших потерь, ростом безработицы и инфляции. Даже с точки зрения капиталистов политика силы невыгодна, и это понимают многие крупные капиталисты, не связанные с ВПК. Жизненные интересы капиталистических государств надежно обеспечиваются по принципу «с позиций разума» или «живи и давай жить другим». Было время, когда принцип политики силы позволял получить, хотя бы временно, некоторые преимущества одних государств над другими. В наше время, когда народы хотят жить на основе суверенитета, когда социализм обладает не только моральной, но и материальной силой, политика мирового жандарма не сулит ничего, кроме всеобщих потрясений.
Есть люди, которые пытаются доказать законность и даже пользу войны. Приводят примеры влияния войн на ускоренное развитие науки и техники. Но, во-первых, то, что отчасти справедливо для обычных войн, не верно для атомных. Во-вторых, нельзя считать благом любое ускорение науки и техники. Известно, что поспешность в научных и технических решениях может привести к печальным последствиям: нарушению равновесия в природе, падению нравов и др. И, наконец, человеческие жизни, утраченные на войне, нельзя возместить никаким «ускорением» науки и техники.
Мощным противодействием этому безумию и основой для взаимопониманию культур должна стать всемирная художественная литература, и, в частности, поэзия.
Пример диалогов поэтов и писателей Европы, Америки и СССР (равно как и других стран) показывает, что художественная литература медленно, но верно способствует разрядке напряженности.
Мы останавливаемся, главным образом, на близком нам творчестве поэтов классиков и близких к ним современных поэтов. В этой поэзии наиболее кратко и ясно выражаются чувства и мысли людей, независимо от их национальности.
На первый взгляд может показаться, что по сравнению с радикальными политическими и экономическими путями упрочения разрядки влияние художественной литературы незначительно, а главное, медленно. Принято думать, что художественная литература, и, в частности, поэзия, действует на весьма ограниченный круг людей. Но это не так. Истинная поэзия действует на каждого человека, но в разной степени, в зависимости от индивидуальных особенностей, уровня культуры, условий жизни и др. Медленность или быстрота действия поэзии зависит от состояния общества, от зрелости и силы поэтов. В критические периоды борьбы творчество поэтов может воспламенять общество подобно искрам. Так было, например, во время французских революций (появление «Марсельезы» и «Интернационала»). Переживаемый в настоящее время период можно назвать сверхкритическим. Единство деятелей науки и культуры способно сплотить все классы общества и создать заслон войне.
Некоторые успехи в деле распространения лучших образцов отечественной и зарубежной литературы имеются в публикациях «Литературной газеты», журналов «Новый мир», «Москва», «Иностранной литературы» и др. Однако эти журналы и публикуемые в них переводы еще не достаточно широко распространены.
Отрадно, например, отметить издание в ФРГ издательством Рейнско-Вестфальского иностранного общества книги «Европа: век ХХ», представляющей своего рода общеевропейскую хрестоматию по гуманизму [ЛГ от 12.03.80]. Книга издается как совместная акция писателей Москвы и Дортмунда в развитии и упрочении духа Хельсинки.
Велика роль творческих контактов. Так, например, можно отметить встречи поэтов и писателей – посещение нашей страны французскими писателями [ИЛ, №11, 1975], международные встречи писателей в Софии (1-я встреча – ИЛ №6, №10, 1977, 2-я встреча в 1979 г, 3-я встреча – ЛГ №41 от 08.09.80], советско-американская встреча писателей (В. Данхем, Р. Лоуэлл).
Широко известны контакты великих ученых-физиков в прошлом (Эйнштейн, Планк, Бор, Жолио-Кюри, Ланжевен, Иоффе, Ферми, Курчатов и др.). И сегодня происходят встречи астрономов и астрофизиков (Амбарцумян, Ф. Крик, Ф. Дрейк и др. на Бюроканском симпозиуме), космонавтов, биологов, медиков, энергетиков, экологов и др. Наиболее часты контакты между артистами театров и кино, музыкантами, художниками, способствующие сближению культур.
2. Поэзия свободы
Понятно, что убедить всех капиталистов изменить свое отношение к социализму дело безнадежное, но не следует забывать, что, во-первых, не все капиталисты одинаково мыслят, а, во-вторых, надо понимать, что социализм не только освобождает труд пролетариев, но и дает возможность эксплуататорам стать настоящими людьми. Социализм, таким образом, имеет общечеловеческое значение. Однако наибольшие споры возникают вокруг определения понятия «свободы».
По Марксу свобода – это познанная необходимость. Это глубоко верное, но весьма общее определение, не всегда соответствующее частным случаям. Действительно, опыт показывает, что познание в отдельных случаях может оказаться заблуждением и тогда ложно познанная необходимость может оказаться не свободой, а принуждением.
По известному юридическому определению свобода есть подчинение только закону. Но известно, что законы пишутся (и нарушаются) властями и властителями. При этом подчинение таким законам может оказаться не свободой, а угнетением. Человек хорошо знает, когда он свободен, а когда нет.
Народ знает, что такое свобода, только когда ведет за нее борьбу. Там, где льется кровь народных борцов, где убивают и бросают в тюрьмы – там идет борьба за свободу. Всем известно, например, что в Чили нет свободы, что в Иране до иранской революции не было свободы. И таких примеров много. Народы России поистине выстрадали социализм и свободу.
Социализм может принести всем людям максимум счастья и жизни. Социализм обеспечивает человеку не только достойную материальную жизнь, но и полную внутреннюю свободу, в частности свободу мировоззрения, религии, рода занятий. Но главное – это новые радости жизни, недоступные человеку при капитализме. Это братство, равенство и свобода, которые провозглашались еще во времена Великой Французской революции.
К сожалению, великие американские просветители (Франклин, Джефферсон, Пейн и т.д.) не оказали на Америку решающего значения. Господствующей идеологией стала идеология буржуазии, сознательно и коварно, под видом абсолютной свободы, создавшая идейный разброд американской интеллигенции. Это было видно уже во времена Пушкина, который писал:
«Америка спокойно созерцает свое поприще, доныне безопасная и цветущая, сильная миром, упроченным ее географическим положением, гордая своими учреждениями. Но несколько глубоких умов в недавнее время занялись исследованием нравов и постановлений американских… С изумлением увидели демократию в ее отвратительном цинизме, в ее жестоких предрассудках, в ее нестерпимом тиранстве. Все благородное, бескорыстное, все возвышающее душу человеческую подавлено неумолимым эгоизмом и страстью к довольству, рабство негров посреди образованности и свободы…»
Обо всем этом писали и американские писатели, например, Уолт Уитмен (См. «Письмо к русскому»).
3. Поэзия научного мировоззрения
Кто это там твердит о чуде? Что до меня, я не знаю ничего кроме чудес. Для меня каждый кубический метр пространства есть чудо.
-- Уолт Уитмен
Восприятие и понимание творчества великих писателей и поэтов, их чувств и мыслей, определяет рост душевного богатства личности, но зависит от мировоззрения личности.
Научное мировоззрение и гражданская позиция обеспечивают прочность жизненного фундамента личности, оптимизм, душевное здоровье и творческую жизненную активность. Они необходимы как читателю, так и, в особенности, писателю и поэту. Давно замечено, что даже гениальные писатели, лишенные общественной активности и идейности, впадали в пессимизм, их творчество вырождалось.
Выводы ученых о проблеме мироздания и о судьбе человечества захватывают воображение все большего количества людей. Но даже среди относительно культурных людей господствуют сбивчивые, туманные понятия о сущности жизни, о вселенной и человеческом обществе. Подавляющее большинство людей на земле имеет старые или слегка подновленные суждения о законах развития общества, о науке и религии, о жизненно важном значении научных идей в деле переустройства современного мира на основе разума и справедливости. Однако процесс развития сознания широких масс отстает от роста науки.
В нынешних условиях спасение мира и жизни на Земле в большой степени зависит от деятельности ученых по распространению научных знаний среди широких масс, научного мировоззрения и поэзии жизни. Популяризация науки требует коренного улучшения. Достаточно просмотреть научные статьи в популярных журналах, чтобы в этом убедиться. Философские работы в особенности трудны для широких масс читателей. Художественная литература, и особенно, поэзия, в которой раскрывается истинное значение науки, в значительной части не ориентированы на широкие слои населения.
С развитием науки роль человеческого разума возрастает. Гигантские успехи научно-технической революции породили веру в могущество человека не только у ученых, но и у людей, относительно мало связанных с научными исследованиями. В популярных журналах неизменно публикуются статьи об успехах ядерной физики, астрономии, биологии и других наук.
Вместе с тем высказываются опасения насчет того, что духовное развитие сильно отстает от материального и это приводит к возможности использования освобожденных наукой сил в направлении, опасном для человеческого существования. Возникают упадочные, опасные для молодого поколения настроения, и крайние лозунги «назад к природе» или «пусть разрушится этот мир» и может быть на его развалинах возникнет другой, лучший мир.
О науке и религии
Отношение коммунистов к религии, в общем, терпимое. Коммунисты против религиозных войн и использования религии в целях духовного порабощения. Вместе с тем, коммунисты считают, что истинная религия и поэзия с ней связанная, близка к идее братства и равенства.
Настоятель Кентерберийского собора Хьюлетт Джонсон был другом коммунистов. В своей книге «Христианство и коммунисты» он показал, что Христос был материалист в то же смысле, в каком коммунисты называют себя материалистами. Давно известно, что ученые-материалисты живут интересами науки, т.е. духовными интересами, в то время как проповедники идеализма живут корыстными материальными интересами. Материалисты и идеалисты могут быть идеалистами в душе и даже религиозными людьми (Р.Роллан); эти люди борются за справедливую жизнь, за народ. Напротив, многие из тех, кто называет себя «христианами», в душе лишены религии. Их религия – «золотой телец».
Ученые приходят к выводу, что природа и ее законы построены в соответствии с человеческим разумом, и наоборот – разум диалектически мыслящего человека можно считать отражением разума (диалектики) природы. Но этот разум одни (идеалисты) понимают как особую «Жизненную силу» или «Высший Разум» божества, а развитие человеческого мышления как приближение к Богу. Другие (материалисты) понимают разум, как закономерность Природы и само понятие «разумность» явлений природы как наибольшую ее вероятность (устойчивость), а мышление как простое запоминание и отбор наиболее целесообразных действий.
В «Диалектике природы» Энгельс приводит такую любопытную мысль: «Пусть на отдельных планетах в силу космических катастроф природа уничтожит свой высший цвет – мыслящий дух, но он обязательно возникнет в другом месте и в другое время». Здесь как будто утверждается вечность существования «мыслящего духа» наряду с вечным существованием самой материи. Подобная мысль также высказывалась и Гете. Можно утверждать, что разум человека и разум природы представляют собой единый атрибут материи (энергии), и тогда существование во Вселенной мыслящих существ, или цивилизаций, является необходимостью или постулатом. С этой точки зрения выводы некоторых ученых об уникальности земной цивилизации являются неприемлемыми и должны быть отвергнуты.
Многие вопросы развития жизни из неживой материи пока не нашли своего объяснения. Некоторые ученые приходят к выводу, что вероятность синтеза белка из неорганических соединений была слишком мала, если учесть время существования нашей планеты и необходимые для этого условия (напр., см книгу Шепли «Звезды и люди» ). Другие ученые приходят к выводу о том, что живая материя так же вечна, как и неживая (кристаллы – вирусы – бактерии – организмы). И поскольку живая материя в своем развитии способна создавать организмы и, наконец, человека с его самосознанием и мышлением, мысль, по-видимому, такая же вечная субстанция, как и материя.
Таким образом, развитие науки непрерывно рождает противоречия и приводит к тому, что философия идеализма отступает от науки в область веры, в особенности туда, где наука не в состоянии ответить на вопросы мироздания, строения вещества и происхождения жизни. Попытки развить единую научную философию (сайентизм) не имеют логического завершения. Можно думать, что эти столкновения будут становиться все менее острыми, и в пределе возникнет единое научное (космическое) мировоззрение.
Живучесть религии всегда поддерживалась ее поэзией. Например, в пантеизме, синтоизме, буддизме, католицизме, православии утвердилась красота искусства обряда богослужения, красота природы и т.д. Материализм и атеизм, напротив, основаны на логике и научной методологии; они пока недостаточно поддерживаются чувством поэзии великой идеи саморазвития материи и богатства человеческой души. Между тем, в науке о природе может быть не меньше поэзии, чем в религиозных учениях. Но эта поэзия еще не нашла достаточного выражения.
О научном и поэтическом языке
Мировоззрение человека не ограничивается лишь наукой, оно должно быть также и поэтическим. Наука получила гигантское развитие, но ее литературная поэзия находится в зачаточном состоянии. Это происходит потому, что люди, в том числе ученые, не прониклись этой мыслью, и не научились выражать свои мысли и чувства, связанные с научными результатами, иначе как языком науки. Да и такого языка еще не создано. В обычной поэзии, до великих ее образцов (Петрарка, Гете, Шекспир, Байрон, Пушкин и др.), не существовало языка поэзии даже для выражения чувств любви. И только с появлением гениев стиха открылась «тайна поэтического языка». Для открывателя «тайны поэтического языка» науки также нужны гении. Овладение этой тайной идет медленно. Этому мешает напряженность в человеческих отношениях. Человечество вообще еще не достигло зрелого возраста. Оно еще бурлит в социальных противоречиях. С установлением гармонии общественных отношений родится зрелый язык поэзии жизни.
Возвращаюсь к мысли о том, что для правильного и полного понимания жизни язык научного мировоззрения должен дополниться языком поэзии. Ученый должен быть в какой-то мере поэтом, а поэт ученым. Об этом говорил еще Герберт Спенсер, утверждавший, что «наука сама по себе поэтична»; он же приводил ряд примеров, в частности Гете, который объединил в себе ученого и поэта.
Во всех областях науки, не исключая математики, есть поэзия, которую чувствует ученый, но пока не может передать ее языком поэзии. Особенно важно отметить поэзию такой науки как философия. Современная философия обычно излагается малопонятным для нефилософа языком.
В настоящее время наука содержит в себе еще большую поэзию, чем та, которую отмечал Г. Спенсер. Недостаток воспитания поэтического отношения к науке приводит к опасности отрыва сознания ученых от масс народа, что может привести к неисчислимым бедствиям.
Наука тесно связана с фантазией. Писатели фантасты (например, Лем) описывают внеземные цивилизации, не похожие на нашу. Но нет пока ученых-поэтов-фантастов, обладающих достаточным воображением, чтобы, подобно Фламмариону, вообразить нашу цивилизацию через 25 – 50 веков.
Мысль о создании учеными языка научной поэзии и о поэтах, занимающихся наукой, может у некоторых вызвать недоумение, иронию или даже возражения. Наблюдается стремление ученых (например, физиков) создать научный язык, доступный только «посвященным». Популяризацию мысли о «поэзии науки» эти ученые считают просто невозможной, а то и вредной. Возникает разделение на физиков и лириков. С другой стороны, поэты сторонятся науки, т.к. она по их мнению отрицательно сказывается на овладении «поэзией чувств». Но многие ученые писали на языке мысли и чувства, понятном для любого грамотного человека, а поэты, начиная с Пушкина, стремились «стать с веком наравне». Пусть ученый пользуется в науке наиболее удобным для него языком, но кроме обычного языка, пусть выработает другой язык, способный передать поэзию его идей и большинства людей. Этот язык может быть не только литературным, но и языком образов, моделей (и даже музыки). Разумеется, это задача сложная, и не все ученые способны приступить к ее решению.
С другой стороны, поэт, пользующийся своим языком для выражения чувств и мыслей, может быть и ученым, публицистом, или специалистом в какой-либо области.
4. Поэзия в жизни и литературе
Все радости жизни – в творчестве;
Любовь, гений, труд – все это вспышки сил,
вышедших из единого пламени.
Творить – значит, убивать смерть.
-- Ромен Роллан
Никогда так много не писали и не говорили о художественной литературе и о поэзии и их значении для выживания человечества. Интерес к поэзии возрастает, однако эффект от большого количества романов и стихов неудовлетворительный. Среди множества высказываний современных писателей о литературе и поэзии, отмечу лишь высказывания Е. Евтушенко. Остановлюсь на них с точки зрения читателя–любителя поэзии, и может быть они окажутся полезными для широкой публики.
Под культурой гуманизма понимаются все виды культуры и искусства, обладающие мощным воздействием на добрые мысли и чувства человека, раздвигающие горизонты его духовной мощи. Среди многочисленных видов искусства ограничимся художественной литературой и поэзией.
По определению великого русского критика В.Г. Белинского, «Поэзия есть высший род искусства. Она выражается в свободном человеческом слове, которое есть и звук и картина и определенное ясно выговариваемое представление. Поэтому поэзия заключает в себе элементы других искусств, как бы пользуется вдруг и нераздельно всеми средствами, которые даны каждому из прочих искусств», а также «Искусство – есть непосредственное созерцание истины или мышление в образах».
Диалог Е. Евтушенко и А. Боске
Большой интерес, с точки зрения определения роли поэзии в жизни общества, представляет диалог поэта Е. Евтушенко и французского писателя А. Боске [ЛГ от 26.06.80]. Привожу выдержки из этого диалога.
Е. Евтушенко: У меня сложилось впечатление, что французы мало покупают поэтических книг, плохо знают свою поэзию. Может быть, я ошибаюсь? Если нет, тогда в чем здесь причина? Означает ли это, что французская поэзия находится в состоянии кризиса или интерес к поэзии переживает кризис?
А. Боске: Вы совершенно правильно считаете, что во Франции читающая публика утрачивает интерес к поэзии, или, точнее говоря, к чтению стихов. Это не новое явление. За всю долгую историю нашей поэзии, не считая средневековье, наши поэты пользовались популярностью лишь на протяжении двух эпох: во времена романтизма, между 1910 –1830 гг., когда Виктор Гюго, Альфонс де Ламартин и Альфред Дювиньи воплощали в очень ясных и ярких стихах всю пылкость их поколений. И затем, во время немецкой оккупации, между 1940 и 1944 гг., когда поэзия Сопротивления в лице Элюара, Арагона и Пьера Эммануэля вновь сумела выразить все тревоги и страдания целого народа. Во все другие времена за нашей пожзией следили лишь небольшие, фанатически влюбленные в нее, но узкие группы людей.
Состояние нашей малочитаемой, но очень богатой именами поэзии, таким образом, увы, нормально. Такое положение вещей, особенно после Бодлера и Маларме, в первую очередь является сферой экспериментирования и авангардистского поиска.
Вследствие этого ее язык труден и требует от читателя серьезной подготовки. Этого усилия не хотят сделать ни народ, ни средние классы. Поскольку поэзия перестала быть рациональной и социальной, она уже не является жизненной необходимостью. Можно обвинить девять из десяти поэтов в излишней интеллектуализации и начетничестве…
Е. Евтушенко: Может ли образованный человек быть полноценным, если он не любит поэзии?
А. Боске: Цивилизованный человек не может жить без искусства, благодаря которому он постигает идеал, неизвестное или просто другое представление о себе самом. Музыка приводит его в восторг и это восхищение не обязательно передавать в словах. Живопись дает ему ощущение совершенства, близости к вечно недостижимому, но все же доступному образцу. Поэзия может быть не так непосредственно затрагивает чувства, она более требовательна, потому что имеет дело со словом: тот, кого она волнует, переживает это волнение, реализуя его в мыслях, способности анализировать, в игре воображения. Чудо поэзии в том, что она обращена также и к разуму. Без этого нельзя обойтись.
Е. Евтушенко: Является ли по вашему мнению кино десятой музой искусства, а телевидение одиннадцатой? Во всяком случае, к сожалению для нас, писателей, влияние этих муз гораздо сильнее литературы – или нам только так кажется? Способно ли телевидение формировать психологию современного человека или оно не затрагивает духовных глубин так, как литература?
А. Боске: Я не смотрю фильмы: я вхожу в них и в них растворяюсь. Кино – это самый сильный наркотик нашего времени, но оно мешает думать: это физический феномен, которого надо учиться остерегаться. Кино представляет собой искусство, обладающее особенно сильным эффектом воздействия. В капиталистическом мире это прежде всего индустрия, призванная поражать, оболванивать, индустрия, обращенная непосредственно к инстинктам.
С точки зрения людей моего поколения, телевидение уничтожило понятие пространства и времени. Я знаю водопады Замбези и пески Сахары благодаря телевидению, хотя и не был там. Замечательно и ужасающе телевидение вынуждает меня реагировать немедленно и отнимает возможность зрелого размышления. Вследствие этого я превращаюсь в аудиовизуальное животное.
Е. Евтушенко: написано огромное количество книг, призывающих людей к доброму, к прекрасному. Однако в мире продолжают существовать злоба, жестокость, насилие, эксплуатация, войны. Неужели искусство не оказывает никакого влияния на жизнь, неужели оно бессильно перед лицом темных человеческих инстинктов? Или великих книг написано недостаточно? Может быть, мы преувеличиваем значение литературы? Но если мы, писатели, не будем ставить перед собой моральную сверхзадачу помимо чисто артистической, тогда зачем писать?
А.Боске: Опасно смешивать литературу и мораль. Из произведений Данте, Шекспира, Достоевского, Свифта нельзя извлечь никакого урока. Литература исследует самые потаенные уголки сердца: надежду или отчаяние, одиночество или солидарность, мечту или реальность. Для воспитания нужны поучительные книги. А также гении… Замечательно, что творчество Маяковского было так сопричастно идеям его времени и его стране. Зачастую же гений остается непонятым, потому что он опережает время. Точнее говоря, красота, совершенство, сами по себе являются особой моралью…
Поскольку поэзия Пушкина почти непереводима на французский язык, а фигура Гоголя представляется нам загадочной в ее боли, ни тот, ни другой заметно не повлияли на нашу литературу. Напротив, Достоевского мы считаем одним из самых значительных писателей мировой литературы. По правде говоря, именно Достоевский в большей степени, чем Шекспир, Сервантес или Гете, повлиял на писателей, которым свойственно ощущение исконной вины человека. В этом смысле он и Франц Кафка – новаторы, не имеющие себе равных. С 30-х гг. Маяковский имел своих приверженцев, особенно в лице Арагона. Чехов повлиял на некоторых драматургов интимного жанра. В последнее время в области поэзии наши молодые поэты обращаются к советской поэзии, находя у нее некоторую свежесть и прямоту…»
В послесловии, Е. Евтушенко, соглашаясь с А. Боске, говорит, что смешивать литературу с моралью опасно в том случае, когда литература вырождается в сухое морализаторство; однако основные моральные ценности человечества зиждятся на великой литературе. Когда А. Боске говорит, что «литература исследует самые потаенные уголки сердца», он упускает самое главное, а именно то, что она действует непосредственно на душу и разум человека. Безусловно нужны поучительные книги и гражданская поэзия (Маяковский). Нужны гении и просто таланты. Творения гения действуют на душу человека на протяжении многих веков.
Поэзия жизни
Литературная поэзия отражает жизнь средствами художественного слова. Но как следует понимать чувство поэзии самой жизни? Оно связано с деятельностью человека и потребностью в красоте и радости. Человек воздействует на природу, изменяет ее, но одновременно изменяет и себя, т.е. становится душевно богаче.
Труд и искусство взаимосвязаны. Известно, что уже в орудиях труда первобытного человека можно отметить элементы искусства. Ритуал обрядов, связанный с трудовой или иной деятельностью человека, содержит искусство в его зачаточной форме. Речь человека и искусство возникли одновременно, например, в трудовых ритмах, сопровождаемых пеньем.
Красота природы чувствуется не только человеком, но и животным миром. Искусство есть слитное выражение чувств, мыслей и деятельности человека. Оно есть, следовательно, наряду с наукой, познание природы, сопровождаемое ощущением глубокой радости. Поэзия самой жизни выражается искусством (литературой, музыкой, архитектурой, живописью, и т.п.) Она многолика как сама жизнь. Это и поэзия взаимоотношения людей, и любовь к женщине, к семье, к природе. Это поэзия борьбы за справедливость. За свободу. Злоба и жестокость лишены поэзии.
Существует мнение, что поскольку жизнь представляет собой диалектическое смешение добра и зла, поэзия может воспевать не только добро, но и зло. В качестве примера такого смешения приводят Библию, в которой смешивается величайшая поэзия и жестокость. Но Библия не творение поэта. Кроме того, жестокость в ней не остается без наказания.
Известно, что утверждение добра требует сознательных усилий, а зло приходит стихийно. Поэтому справедливы слова Некрасова «Сейте разумное, доброе, вечное…». Великие поэты в стихах ведут борьбу со злом и жестокостью за утверждения добра и любви. Так, например, в трагедиях Шекспира разоблачается жестокость и злоба, а утверждаются любовь и добро.
Чувство поэзии
Чувство поэзии относится к наиболее тонким и сложным чувствам. Оно подобно способности к наслаждению музыкой или творениями художников. Трудно объяснить его «простыми» словами.
Поэзия заключена в стихах, в творчестве ученых, в музыке, в живописи, и живет там вечно. Но это же чувство свойственно душе каждого человека, однако оно, как огонь, заключено в камне. Оно проявляется в какой-то мере в жизненных радостях и печалях; хотя, может быть, и не так возвышенно как в произведениях великих поэтов.
Поэзию можно разделить на несколько направлений: например, на поэзию пафоса – выражение борьбы, деятельности или идеи; поэзию любви; поэзию природы и радости жизни; поэзию внутреннего мира – элегию, фантазию, сверхчувство. В поэзии может присутствовать трагедия, комедия, драма, величайшие события и обыкновенная жизнь. Есть поэты, которые объемлют в какой-то мере все эти направления (Гомер, Шекспир, Гете, Пушкин…).
Поэзия классиков – это вечно живая и вечно новая поэзия. Но ее нужно освоить и тогда возникнет потребность все нового ее прочтения. При этом каждый раз читатель испытывает неизменную радость от силы чувства, красоты формы и глубины мысли, выраженных в произведении, и получает как бы новый «душевный заряд».
Здесь возникает старый вопрос о «заботе» поэта о его читателях. Хотя эта «забота» естественна, но, прежде всего, поэт должен быть свободен в своих творениях. И пусть они будут понятны немногим, лишь бы это была истинная поэзия. Пушкин писал о своих чувствах, но они оказались близкими народу. В своем стихотворении «Поэт не дорожи любовию народной» он выразил мысль, что поэт должен прежде всего подчиняться голосу своей Музы (т.е. своей души). Стихотворение, как известно, дало повод думать, что поэзия Пушкина это искусство для искусства. Но в другом стихотворении «Памятник», которое можно считать определяющим направление его поэзии, Пушкин сказал: «И долго буду я любезен тем народу, что чувства добрые я лирой пробуждал…» Таким образом, ясно, что на самом деле поэт дорожил «любовию народной».
Главной темой поэзии надо признать любовь. И если она выражается гениально, то всегда вызывает ответное чувство. Любовь Петрарки к Лауре вот уже 600 лет трогает сердца читателей.
Проникновение в дух истории
В мировой поэзии наиболее кратко и вдохновенно отражена история борьбы человеческого гения. Понимание и проникновение в дух истории посредством изучения поэзии наряду с наукой дает человеку широкий и глубокий взгляд на жизнь, понимание жизни сегодняшнего дня, радости от приобщения к великим делам провидцев человечества. Этот свет помогает человеку переносить тяготы и огорчения повседневности, получить «заряд действия». Вот что, например, говорит Пушкин в стихотворении «Деревня», обращаясь к гениям человечества:
«Оракулы веков! В уединенье величавом
Яснее слышен ваш отрадный глас
Он гонит лени сон угрюмый
К трудам рождает жар во мне
И Ваши творческие думы
В душевной зреют глубине».
Прочтите также «Посвящение» Гете, примечания к нему, прочтите фрагменты стихов Пушкина, Лермонтова, Шекспира, Байрона, Уитмена, Гюго, Тагора… стихи современных поэтов, и у вас возникнет желание все большего повторения и проникновения в поэзию, заключенную в этих стихах и далее, более полного их прочтения.
Жизнь человека коротка. Но искусство, и в особенности поэзия, способна продлить жизнь человека не только за счет большей полноты эмоций.
Действительно, что следует считать жизнью? Можно ли ее определить числом лет от рождения до смерти?
Что толку от жизни, если в ней под старость не остается ничего, кроме пустых несвязных воспоминаний, а иногда и сожалений или даже отвращений от пережитых ошибок и заблуждений? Но поэзия способна перенести человека вглубь времен, причем совершенно так, как будто он действительно жил там.
Приведу несколько примеров. В некоторых стихах французского поэта М.Х. де Эредиа настолько гениально прочувствована жизнь прошлых веков, что у читателя остается чувство причастности к той жизни. В стихотворении «Скороход», например, отражено созерцание поэтом бронзовой скульптуры древнегреческого спортсмена Ладаса и его соперничество с Фимом. Читатель вместе с поэтом как бы сам присутствует на этой олимпиаде и его жизнь удлиняется на две с половиной тысячи лет. Такое же впечатление остается от «Антония и Клеопатры». Ощущение сопричастности истории рождается от прочтения классических стихотворений, в частности, стихов Бунина («Могила в скале»).
Поэзия способна также перенести человека в мир будущего. Поэтическое проникновение в мир будущего – это задача науки и поэзии футурологии.
Человек, лишенный поэзии, или же имеет совершенно неразвитое сознание или, глубоко несчастлив. Он страдает от сознания пустоты жизни, иногда несмотря на кажущееся благополучие, материальное богатство, «семейное счастье» и даже энергичную служебную деятельность. Он ищет забвение в вине, разного рода играх.
Простой, рядовой человек, не обладая материальными богатствами, возможно, сам того не сознавая, может обладать чувством поэзии жизни в ее простых, но тем не менее сильных ощущениях и быть счастливым. Например, он может чувствовать поэзию природы, любви к своему делу, к людям и т.д.
Поэзия природы
Возьмем в качестве примера поэзию природы, воспетую лучшими поэтами. Эта поэзия стихийно охватывает городского человека, когда он попадает в деревню, в лес, на море и т.д. Деревенские люди впитали ее вглубь души, часто бессознательно. Но без достаточного воспитания люди не способны ее воспринять. Они способны разрушать природу, и с ними приходится вести борьбу.
Во многих странах воспитывается культурное, религиозное (любовное) отношение к природе.
Сила поэзии природы отражена во многих художественных произведениях. В своих «Воспоминаниях» Ромен Роллан рассказывает о «трех озарениях» -- философия Спинозы, романы Толстого и посещение беседки в Ферне у дома Вольтера. Впечатление о красоте ландшафта в Ферне передано Ролланом как музыка. Поэтическое впечатление от красоты ландшафта приведено также в стихах Тагора, это как-бы погружение в природу. Тагор рассказывает, как его отец был так очарован красотой природы, что пробыл в состоянии неподвижного «погружения» несколько часов.
В нашей суете повседневной жизни мы редко по-настоящему можем прочувствовать красоту природы. И не только ландшафта, а, может быть, отдельного цветка или листка. Особое место поэзия природы занимает в культуре и литературе Японии (см. фрагмент японской поэзии).
Народное искусство и поэзия труда
Большой источник поэзии – народное искусство (песни, обряды, художественный промысел). Достаточно вспомнить отношение к народной поэзии почти всех наших великих писателей, в особенности Пушкина, Тургенева, Толстого, Чехова, Некрасова, Гоголя и др. Каждый грамотный человек наверное помнит описание Тургеневым своего впечатления о русской песне в рассказе «Певцы». Из народной песни возникла и песенная лирика поэтов. Многие творения поэтов переложены на музыку и стали народными песнями. Переложение стихов на музыку признается как особо важный успех поэта.
Воспитание чувства поэзии, или красоты жизни необходимо не меньше, а может и больше, приобретения знаний или профессии; с незапамятных времен люди придавали ему первостепенное значение. Несмотря на тяжелые условия жизни в царской империи, в России были широко распространены народные песни и обряды, народное мастерство и художественный промысел. Революционная интеллигенция «уходила в народ» и несла ему более высокую культуру и поэзию.
К сожалению, надо признать, что развитие народного искусства в наше время затруднено в связи с распространением кино, телевидения и городской культуры.
Особенно важным для жизни следует считать поэзию творческого труда.
Отражение поэзии труда в литературной поэзии находится вообще в начальной стадии. Только у древних поэтов (Гомер, Гесиод…) можно найти поэзию простого труда. Известны неудачные попытки описать поэзию труда (например, Гастев «Поэзия рабочего удара»).
Уже отмечалось, что не создан еще поэтический язык для описания идей науки.
Пропаганда поэзии
Кино и телевидение способствуют распространению культуры, но одновременно отвлекают людей от чтения книг. Но телевидение может принести и пользу по распространению художественной литературы и поэзии, если в передачи включить рассказы о великих писателях и поэтах. Большой вред приносит распространение слабых в художественном отношении стихов и беллетристики.
Особо следует обратить внимание на преподавание литературы, поэзии и музыки в школах.
Тяга народа к образованию и чтению художественной литературы велика. Но у нас нет достаточного руководства самообразованием и воспитанием художественного вкуса. Многие читают стихийно, что попадает под руку.
Часто слышишь сетования на то, что читать книги некогда, нелегко найти интересные книги. Чтение во многих случаях связано со сложностью изложения. Легче посмотреть телевидение, где одновременно можно получить некоторое развлечение. Хотя телевидение, как и кино, дает много, оно не заменит чтение. Чтение развивает язык и мысль читателя. Действие чтения глубоко и долговременно. Надо хорошо подумать, на что тратится свободное время. Часто оно растрачивается попусту.
Как обеспечить отбор лучших произведений? Можно использовать опыт Швеции, описанный в упомянутой книге Г. Фиша. В Швеции писатели, как правило, служат или работают в сельском хозяйстве. Гонорары небольшие, но за каждую книгу, взятую из общественной библиотеки, отчисляются средства в писательский литературный фонд. Половину отчислений получают автор, другая половина идет на поддержку молодых литераторов, на их поездки, на помощь вдовам и сиротам. По отчислениям из библиотек легко установить, какие книги действительно пользуются успехом у читателя, а какие нет. Если книга не читается, автор не получает отчислений.
В нашей стране сеть общественных библиотек недостаточна и многие книги трудно получить. Книги весьма дешевы, быстро раскупаются и застревают в частных библиотеках или перепродаются по завышенным ценам.
Великое наследие человечества
Гете сравнивал историю цивилизации и искусства с грандиозной фугой, в которой поочередно раздаются голоса всех народов. Для красоты этой человеческой симфонии важно, чтобы каждый голос сохранял свой тембр и звук. Нам представляется, что современная поэзия в мире, раздираемом противоречиями, далеко не использует свою силу и не отвечает определению Гете. Жизнь полна беспокойства, забот и страха; ее лейтмотивом становится чувство опасности от возникновения войны. Проникновение в глубину поэзии мыслителей и поэтов становится привилегией незначительного числа людей.
Необходимо поднять интерес народа к поэзии путем издания поэтических антологий. Особо следует отметить американскую антологию «Поэты сегодня», изданную В. Лоуэнфельсом (1966). Чрезвычайно ценным является предложение американских поэтов об издании совместных с российскими поэтами антологий.
Часть 2
ФРАГМЕНТЫ ПОЭЗИИ**
Введение
В разделе II приводятся примеры наиболее впечатляющих стихотворений . Подбор этих произведений соответствует целям и обсуждениям, приведенным в части I. Как сказано там же, я не ставил себе целью предложить какой-либо вариант законченной антологии избранных произведений.
Особенности приводимой мной «антологии» состоит в том, что в ней сделана попытка читателя показать единство классической поэзии и ее преемственность современными авторами; показать, что душа этой поэзии, независимо от национальности и политического строя, едина. Это душа Человека, который стремится к утверждению поэзии жизни, ее радости, любви и свободы от тирании и жестокости. Задача «антологии» показать молодежи (и не только молодежи) забытую, относительно мало известную, красоту и философскую глубину поэтических произведений.
Гете, высказываясь о мировой культуре как о музыкальной симфонии, в которую каждый народ вносит свой звук и тембр. Это высказывание целиком справедливо и для поэзии. Даже в небольших фрагментах стихов Гете, Шекспира, Байрона, Шелли, Вольтера, Гюго, Потье, Беранже, Лонгфелло, Уитмена, Петрарки, Тегнера, Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Шевченко, Ибсена, Тагора и др. можно услышать особый звук поэзии народов (хотя этот перечень далеко не полный и в него не входят другие народы).
Кроме фрагментов стихов, я даю краткие характеристики творчества поэтов. К сожалению, я лишен возможности дать характеристику многим выдающимся произведениям.
_______________
* Эссе написано в середине 1980-х и впервые напечатано в книге И.М. Постников "Воспоминания и эссе" (Киев - 2006), под ред. В.И. Постникова.
** Эту часть я вынужден опустить ввиду ее достаточно большого объема. - ВП
[Комментарий ВП. Это эссе было написано в начале 80-х моим отцом, проф. И.М. Постниковым (1906 - 1990). Ему так и не удалось опубликовать эссе при жизни. Я думаю, эта история заслуживает того, чтобы ее рассказать. Отец был для меня поистине поэтическим кладезем. Владея тремя европейскими языками, он прекрасно ориентировался в европейской и американской поэзии (и не только), знал многие стихи наизусть. В юности, в Питере, был знаком с русскими поэтами, посещал поэтический кружок Политехнического института. На финишной прямой жизни, он написал прекрасный труд - антологию поэзии - составленную из любимых стихов, которые собирал всю жизнь. В нее вошло и данное эссе. Стихи сопровождались краткой интерпретацией.
Попытки опубликовать антологию ни к чему не приводили. Издательства отсылали труд в различные партийные органы, занимающиеся культурой, которые давали отрицательные отзывы. Полемика с рецензентами "литераторами" велась на протяжении всех 80-х. Никакие просьбы, составленные от руководства Академии наук, не помогали. Отказы были основаны на положении, согласно которому подобные антологии могут составлять только филологи. Люди с техническим образованием не имеют права на подобное творчество. Один из рецензентов писал: "Я не вижу главной цели у данной антологии - такой труд мог бы написать я сам".
Я вижу как трудно было отцу бороться с людьми ограниченного сознания, занимавших ключевые посты в культуре. Где они? Их мир рухнул и продолжает рушиться. Поэзия остается.]