И засим, упредив заране,
Что меж мной и тобою - мили!
Что себя причисляю к рвани,
Что честно мое место в мире:
Под колесами всех излишеств:
Стол уродов, калек, горбатых...
И засим, с колокольной крыши
Объвляю: люблю богатых!
За их корень, гнилой и шаткий,
С колыбели растящий рану,
За растерянную повадку
Из кармана и вновь к карману.
За тишайшую просьбу уст их,
Исполняемую как окрик.
И за то, что их в рай не пустят,
И за то, что в глаза не смотрят.
За их тайны - всегда с нарочным!
За их страсти - всегда с рассыльным !
За навязанные ими ночи,
(И целуют и пьют насильно!)
И за то, что в учетах, в скуках,
В позолотах, в зевотах, в ватах,
Вот меня, наглеца, не купят -
Подтверждаю: люблю богатых!
А еще, несмотря на бритость,
Сытость, питость (моргну - и трачу!),
За какую-то - вдруг - побитость,
За какой-то их взгляд собачий.
Сомневающийся...
- не стержень
ли к нулям? Не шалят ли гири?
И за то, что меж всех отверженств
Нет такого сиротства в мире!
Есть такая дурная басня:
Как верблюды в иглу пролезли.
...За из взгляд, изумленный насмерть,
Извиняющийся в болезни,
Как в банкротстве... "Ссудил бы... рад бы -
Да..."
За тихое, с уст зажатых:
"По каратам считал, я, брат, был..."
Присягаю: люблю богатых!
1922