КАРЛ СЭНДБЕРГ
(1878-1967)
МАТЬ ЦЫГАНА
В притоне на Холстед-стрит женщина,
цыганка, в газовом свете свиданий,
в грязном, горбатом притоне,
где вразнос торгуют спиртным.
Левая рука – сплетница, отметины, пятна
пересечения линий выдают себя
разбалтывают, что было, что будет,
линии жизни честных людей и лицемеров.
«Длинные указательные пальцы – это
воображение;
на среднем пальце отметина –
значит, черная тень где-то близко».
В огрубевшей руке женщины
пятьдесят центов,
и она берет твою руку и читает по ней,
повезет ли тебе в любви, умрешь ли ты
богачом.
Ее приметы: принадлежность притону,
варварская орфография,
страсть к мрачным мистериям.
Пламенно-алая шаль плывет по плечам,
лижет бахромой зеленую юбку.
желтые бусины с шеи стекают
на смуглые запястья.
Может быть, пятьдесят весен поцеловали
ее рот, попыхивающий кальяном.
Она делает длинные, задумчивые затяжки;
она сосуд для призраков задумчивости,
где они сидят кружком и спрашивают,
почему уют и счастье здесь –
и нигде более, сухие губы,
огненные глаза, пламенно-алая шаль.
Она думает о ком-нибудь и о чем-нибудь,
точно так же, как мать Уистлера
думала о ком-нибудь и о чем-нибудь.
В притоне на Холстед-стрит отметины,
пятна, пересечения линий.
(С английского)