Гостям, страстями разными томимым,
Дают поесть в трактире за столом:
И, что ни день, заставлены кругом
Столы их душ – нет счету блюдам, винам.
Кто думает, склонясь над спящим сыном,
Как тот над хладным склонится отцом?
В глаза целуем матерью – о том,
Как целовалась со своим любимым ?
Старинной этой зале наряду
Со счастьем можно ль горем быть объятой?
Одним, в Раю, картиною богатой
Продлит она свершений череду –
Другим же будет вечною утратой,
Проклятьем их безвеких глаз в Аду.
Sonnet LXIII.
Inclusiveness
The changing guests, each in a different mood,
Sit at the roadside table and arise:
And every life among them in like wise
Is a soul's board set daily with new food.
What man has bent o'er his son's sleep, to brood
How that face shall watch his when cold it lies? –
Or thought, as his own mother kissed his eyes,
Of what her kiss was when his father wooed?
May not this ancient room thou sitt'st in dwell
In separate living souls for joy or pain?
Nay, all its corners may be painted plain
Where Heaven shows pictures of some life spent well;
And may be stamped, a memory all in vain,
Upon the sight of lidless eyes in Hell.