ДАУН НВЕ СХВЕЙ
ПОЭТ И БОГ ЯМА
Жил, не боясь страданья…
В стрелок круженье всё ж приближенье
Дней увяданья.
Волосы были блестящи…
Что ж не блестите? Серые нити
Чаще, всё чаще.
Были глаза молодые…
Ныне угас свет моих глаз,
Сморщились веки сухие.
Чуткими были уши…
Смолкнули птицы, море ярится
Глуше, всё глуше.
Запахи знал я когда-то
Каждого цвета буйного лета –
Умерли все ароматы.
Были губ лепестки
Сладостно-жадны, нежно-прохладны…
Те годы так далеки.
Свеж был щёк моих глянец…
Ныне и кожа высохла тоже,
Выцвел румянец.
Ах, как кипела кровь!
Выпито пламя злыми клопами,
Тучей лесных комаров.
Быстрыми были ноги.
Боль в них и дрожь – уж не пройдёшь
По кругосветной дороге.
Руки так были ловки…
Кости сплошные, пальцы больные –
Где взять сноровки?
Светел и смел был ум –
Где же он? Канул в рёв урагана,
Моря полночного шум.
Мыслей быстрый поток
Высох, увял, цвет потерял,
Словно без влаги цветок.
Дух мой знал высоту…
Темной скале вечно во мгле
Должно стеречь пустоту.
Сердце знало порывы –
Ныне оно измождено,
Глухо и неторопливо.
Даже перо мое стало
Сердцу немило: тусклы чернила,
Строки невзрачны и вялы.
Птица сознанья
Мудрой была, но из дупла
Не обозреть мирозданья.
Где ты, душа-стрекоза?
Бросила тело и полетела –
И не посмотришь в глаза.
Мать так целует меня горячо,
Бережно гладя редкие пряди,
Голову тихо кладёт на плечо.
Горько рыдает жена:
Вот уж в дороге черные дроги –
Станет вдовою она.
Дочь лишь резва поутру,
И безустанный конь деревянный
Носит её по двору.
Дом переполнен друзьями –
Все молчаливы, скорбно-стыдливо
Влажными смотрят глазами.
Все у меня в беспорядке:
Вазы осколки, книги на полке
И со стихами тетрадки.
Песен красивых ночами
Много сложил я, но не нажил я
Денег своими стихами.
Ах, с торгашом я не спелся,
Только от многих критиков строгих
Разной беды натерпелся.
Видел рассвет я однажды.
Умерло счастье – ночь и ненастье,
Да и зари я не жажду.
Там, где дороги скрестились,
Слышатся вопли. Арфа зовёт ли?
Или уж смерть на пороге?
Дай же мне, Смерть, обещанье:
Вот, Бога ради, эти тетради
Вслух мне прочти на прощанье.
Нет, не прочла ни строки…
Что же мне впредь? Гимны ли петь
Или писать пустяки?
Счастье! Великую тему
Бог мне открыл… Но, быстрокрыл,
Ветер похитил поэму.
(С бирманского, подстрочный перевод Е.Западовой)