12. Жажда выхода.
Ты так любил читать стихи -
Свои, которые рождал, порою муча
За чьи-то неизвестные грехи
Близ окружавших, чтоб узнать получше.
Через себя…понять?! Какая малость!
Той лакмусовой пленки не достать,
И лишь стихам позволено все знать…
Но все ж жалею, что она стиралась!
Я б записала странный разговор
Со следователем*, что пыхтел надзором.
И вдруг, по телефону, - скорбный звон
Стихов отчаянья, сбитого позором!
Позором поднадзора! Мандельштам звонил
В НКВД не палачу, а брату.
Стихи свои читал: как не дышал, но был
В цепях воронежских с рассвета до заката.
Сейчас я отдала б, казалось, все,
Чтобы услышать запись телефона.
Но ветер беспощадный унесет
Великий голос века мегафона.
Оставив лишь бессмертные стихи
О том, как надрывалась вновь Россия.
За чьи-то неоплатные грехи
Поэт опальный жил в ней как мессия.
Порой мне кажется, и я живу –
Заложницей – уже другого века:
Все тайное пророчу наяву
И чую поступь зверя-человека.
______________________________
* По воспоминаньям Натальи Штемпель - друга семьи Мандельштам в годы воронежской ссылки, поэт как-то не застав дома своих знакомых, кинулся к телефону-автомату и прочитал свои новые стихи следователю НКВД, к которому был прикреплен. Он объяснял ему свой порыв: «Нет, слушайте, мне больше нЕкому читать!" - прим.автора.
Далее: «13. Богодухновенье»
http://www.stihi.ru/2012/01/29/8466