Стало так тихо, что дети решили больше не
рождаться. Мы поднимаем чашки в пустой
комнате, свет проходит через прозрачные
занавеси. Окно открыто, но ничего не слышно –
ни самолета, ни газонокосилки, ни пронзительного
воя сирен на забитых транспортом дорогах.
Нету транспорта. Осталось то, что осталось.
Кирпичная школа около перехода файв пойнтс
утонула в утреннем великолепии. Белые цветы
трубят гирляндами утреннего света. Лес, который
вырастет после нас, вспомнит ли нас? Его побеги
уже разрывают асфальт, трава покрывает
растрескавшийся мрамор, волки спускаются
с холмов и бродят в поисках добычи. Мы стали
на них похожи, стали еще одним видом, взирающим
на звезды и воющим в ожидании смерти.
Говорят, что тело принимает любое несчастье,
что наши предки лежали ничком в школьных
коридорах, как дети, как спички, ожидающие,
что их подожгут ядерным огнем.
Мы не думали, что все так закончится:
развалины и красота, плющ, покрывающий
строения; нет, все не должно было так закончиться,
без фанфар, без шума -
мужчина и женщина, собирающие дождь
в старые банки из-под кофе.
Дорогой, о войнах мы давно позабыли,
сегодня мы ссоримся только сами с собой.
вечером ты сядешь на краешек кровати и будешь
развязывать шнурки.
Этот бесшумный акт никак не задевает будущее.
Что мы сделали не так ?
* * *
Ruin and Beauty