(Из поэмы Тяжелая вода)
Нам выдали нижнее белье. Носки, ботинки из натуральной кожи.
Погоны, брюки, два пояса, рубашки, рюкзак и шапку.
В эту неделю я должен работать на крыше. Они меня называют «аистом».
Сельские жители говорят – Куда пропали кузнечики? Улитки?
Но что-то по-прежнему светится в садах. У вишневых деревьев
каждый лист в дырочках. Зеленые кружева.
Пожилые женщины трут нашу одежду. Трут до тех пор, пока их ладони
не начинают блестеть и расползаться. Они говорят – это не мыло.
На бетонных ступеньках, на наличниках окон –
еле заметное свечение. Как мелкий снег. Рыжий котенок
растянулся на кухонном окне, его голова как высушенный абрикос.
Старик пропалывает сорную траву в огороде, в тот самый день,
когда надо уезжать. Я спрашиваю: Зачем ты это делаешь?
Потому что эту работу всегда делают летом. - отвечает.
Эти крестьяне чем-то похожи на солдат. Пишут на дверях
и заборах прощальные строки:
"10 мая. Утро. Запрягли ослика телегой."
"24 мая. Плов в голубой кастрюле"
"Наш Жучок – хороший пес, не убивайте его. – 4 июня".
"1 июня. Прости нас, дом". На стенах качаются фотографии -
будто стены просят вернуться.
В одной деревне идет свадьба, у невесты красные,
нецелованные губы. Мы убираем верхний слой земли.
Разбрасываем пену. Начинается грабеж –
конфеты, раздавленные на асфальте. Валюта в бутылках.
Что можно сделать? Чернобыль ушел,
пропал с карты. Теперь он на блошиных рынках,
в магазинах секондхэнда, на дачах. Один человек, говорят,
купил своей жене шапку на черном рынке. Через некоторое время
на голове у жены вырос козырек. Я не шучу. Наш капитан
спит со счетчиком Гейгера под кроватью. Как-то мимо
проходила женщина с аккордеоном. Где ты его достала ? -
рычит он. Тычет своим счетчиком в клавиатуру.
Зарой его. Немедленно. У нее открылся рот –
совсем как у моей мамы - когда она увидела, как стрелка
поползла в красную зону. И все поняла. Я хотел остановить
пули своей грудью. Но это странные пули, они похожи
на иголки. И это странная война. Тебя убивают,
когда возвращаешься домой. Среди ночи я слышу
голос мамы и бабушки. Доктор говорит – это жара. Просто
мой руки перед едой. Сегодня меня похвалили. Герой!
Всегда готов выполнить приказ.
Ребята поднимают меня на плечах. Выпивают по двенадцать
рюмок каждый. Сегодня обязательно сфотографируюсь
перед реактором.
* * *
Mario Petrucci
Soldier (from Heavy Water: a poem for Chernobyl)