Хоррор от Жюля Верна – Лицо в зеркале – Как БИЭ стал моим любимым современным писателем – Электрическая любовь
============================================
ХОРРОР ОТ ЖЮЛЯ ВЕРНА
Уже не вспомнить, с чего это началось. Может быть, просто с визита в гости. Когда тебе десять лет, или примерно столько, ты, конечно, не делаешь визиты, а просто заходишь в гости. Но сказать «началось с захода» было бы странно.
Соседи жили в первом подъезде, а я – во втором. Соседей звали «дядя Боря», «тетя Катя» и «Митька». Дядя Боря преподавал автодело. Тетя Катя была домохозяйкой. А Митька учился в другой школе и был на несколько лет старше меня.
В квартире еще жил кот Тимка – черно-белый, большой, ленивый.
И еще там стояло пианино. И где-то, не помню уж, где, стоял книжный шкаф. Главным сокровищем того шкафа, было собрание сочинений Жюля Верна. Каких-то других сокровищ не вспоминается. Но все равно, это сокровище было главным.
И вот я повадился брать у соседей тома этого собрания – почитать. В каждом томе было несколько романов. Хватало мне их, наверное, недели на три. Потом я шел к соседям и обменивал прочитанный том на следующий. Осилив последний том, я снова принимался за первый.
Постепенно я выучил наизусть содержание каждого тома. Не так уж крепко. Мне, однако, не приходило в голову записать его на листке.
После того, как я прочел все собрание раза три-четыре, соседка предложила матери купить у них для меня эти книги – со скидкой в двадцать процентов. Скидка была сделана не только потому, что книги были подержанными (а «держал» их, в основном, я), но и потому, что в собрании не хватало последнего, двенадцатого тома. Я хорошо это помню. Но помню также и то, что роман «Матиас Шандор», помещенный в этом томе, я читал, и не один раз. Но, наверное, это было уже позднее, и я брал книгу в библиотеке.
Митька, похоже, не ценил главное сокровище и не понимал, чего он лишается.
Предложение было принято. Книги перекочевали в мою комнату. И теперь я мог читать любой том, когда вздумается. И даже несколько томов сразу.
Самыми любимыми были первые семь: от «Пяти недель на воздушном шаре» до «Гектора Сервадака». «Архипелаг в огне», «Вверх дном», «Драму в Лифляндии» и прочие вещи из второй половины собрания я читал реже и знал не так хорошо. За исключением «Пятисот миллионов бегумы». Посещение двумя французами города-призрака описано Верном вполне по-хичкоковски. А сцена с замерзшим герром Шульце в восемнадцатой главе казалась вообще жуткой.
«18. ТАЙНА РАСКРЫВАЕТСЯ
Когда они поднялись на верхнюю ступеньку стальной лестницы, которая
оказалась на уровне паркетного пола, они очутились в большом круглом зале
без дверей и окон. Если бы не яркий молочный свет, проходивший сквозь
толстое стекло иллюминатора, вделанного в дубовый пол и напоминавшего
светящийся диск полной луны, зал был бы погружен в полную темноту. Мертвая
тишина царила в этих глухих стенах, не пропускавших ни звука, ни света.
Молодым людям казалось, словно они вступили в склеп.
Там, за этим стеклом, скрывалась разгадка тайны. Они чувствовали это,
но какой-то безотчетный страх удерживал их, не позволял им приблизиться.
Наконец, стряхнув с себя оцепенение, они медленно подошли к
иллюминатору и, опустившись на колени, заглянули в светящийся диск.
Страшное и неожиданное зрелище открылось перед ними. Этот диск представлял
собой; сильное увеличительное стекло наподобие линзы, и из него, как из
фонаря маяка, шел яркий свет от двойной электрической лампы, горевшей в
стеклянном колпаке и питаемой гальваническим током мощной батареи. В этом
ослепительном свете они увидели внизу чудовищную, увеличенную человеческую
фигуру, застывшую, словно каменное изваяние. Вокруг все было усеяно
мелкими осколками снаряда.
Да, теперь уже можно было не сомневаться - это был стальной король в
своей секретной лаборатории, герр Шульце, с его зловещей усмешкой,
обнажающей звериные зубы, но герр Шульце, напоминающий гигантского
сфинкса, герр Шульце, превращенный в ледяную глыбу действием жидкой
углекислоты, распространившейся от взрыва снаряда.
Он сидел за письменным столом, зажав в руке громадное, словно копье,
перо, и казалось, еще продолжал писать. Если бы не эта застывшая усмешка,
не этот неподвижный, остекленевший взгляд, можно было бы подумать, что он
жив. Словно ископаемые мамонты, которых находят в зоне вечной мерзлоты в
полярных широтах, этот труп, скрытый от всех взоров, сохранялся здесь уже
больше месяца. Вокруг него все замерзло - реактивы в банках, вода в
сосудах, ртуть в чашечке барометра».
В «Туманности Андромеды» тоже есть замерзшие мертвецы – незабываемая картина (особенно в том издании, где была иллюстрация к этому эпизоду).
Глава I. ЖЕЛЕЗНАЯ ЗВЕЗДА
Наконец они увидели крохотную блестящую точку спутника. Звездолет
стал описывать орбиту вокруг планеты, постепенно приближаясь к ней по
спирали и уравнивая свою скорость со скоростью спутника. "Тантра" и
спутник как бы сцепились невидимым канатом, и звездолет повис над
быстро бегущей по своей орбите маленькой планеткой. Электронные
стереотелескопы корабля теперь прощупывали поверхность спутника. И
внезапно перед экипажем "Тантры" появилось незабываемое зрелище.
Огромное плоское стеклянное здание горело в отблесках кровавого
солнца. Прямо под крышей находилось нечто вроде большого зала
собраний. Там застыло в неподвижности множество существ, непохожих на
землян, но, несомненно, людей. Астроном экспедиции Пур Хисс, новичок в
космосе, заменивший перед самым отъездом испытанного работника,
волнуясь, продолжал углублять фокус инструмента. Ряды смутно видимых
под стеклом людей оставались совершенно неподвижными. Пур Хисс повысил
увеличение. Стало видно возвышение, обрамленное пультами приборов, с
длинным столом, на котором, скрестив ноги, перед аудиторией сидел
человек с безумным, устремленным вдаль взором пугающих глаз.
- Они мертвы, заморожены! - воскликнул Эрг Hoop.
Звездолет продолжал висеть над спутником Зирды, и четырнадцать
пар глаз, не отрываясь, следили за стеклянной могилой - это
действительно была могила. Сколько лет сидят здесь эти мертвецы?
Семьдесят лет назад замолчала планета, если прибавить шесть лет полета
лучей - три четверти века...»
Ну и жутью потчевали советских детишек!
А сейчас катят бочку на американские слешеры-трешеры – мол, они виноваты в преступности и упадке нравов.
Но куда там этому парню с бензопилой…
ЛИЦО В ЗЕРКАЛЕ
Из всех «морских» романов Жюля Верна самый впечатляющий, без сомнения, – ««Ченслер». Дневник пассажира Ж.-Р.Казаллона».
«Дети капитана» и «Двадцать тысяч лье», по сравнению с «Ченслером», – детская литература.
В каких-то романах у ЖВ наверняка попадаются дикари-каннибалы. Но тут цивилизованные белые собираются есть других цивилизованных белых – и это круче!
Когда Жюль Верн, сочиняя «Ченслера», смотрел в зеркало, он видел лицо Джека Лондона.
Интересно, связан ли «Ченслер» с историей фрегата «Медуза» (1816). Картина Жерико – первое, что на ум приходит. Конечно, нетрудно заглянуть в Википедию или комментарии к 7-му тому и узнать, какие события лежат в основе романа. Но не это главное.
В «Ченслере» речь идет не о приключениях, а о выживании.
Между прочим, Папа Римский косвенно санкционировал каннибализм в безвыходной ситуации – см. историю потерпевших крушение в Андах а также http://www.stihi.ru/2008/06/03/3587).
КАК БИЭ СТАЛ МОИМ ЛЮБИМЫМ СОВРЕМЕННЫМ ПИСАТЕЛЕМ
Началось все с «Американского психопата», выпущенного Адаптек’ом, издательством Алекса Керви, в 2003 году в серии Overdrive. Благодаря АК в том же году появились «Гламорама» и «Информаторы». «Гламорама» вышла в той же серии, над обложками которой работал Константин Комардин. Обложки сразу привлекали внимание. В них чудным (ударение произвольно) образом смешивались классика и попса. Так, например, обложка к роману Патрика Рамбо «1968» вызывала в памяти и Делакруа, и Гойю, и комиксы. На обложке «Психопата» стоял Патрик Бэйтмен, заложив руки за спину. Причем видели мы его как бы сверху. А за Патриком громоздились серые тела (трупы?) обнаженных женщин, пробуждая смутные воспоминания об иллюстрациях Доре к «Божественной комедии» и отчетливые – о снимках из освобожденного Освенцима.
В то время я больше увлекался французским сюрреализмом. И контркультурная жесть, пропагандируемая АК, меня не особенно интересовала. Но я покупал «про запас» и Overdrive, и «желтую серию».
Интересно, что в те же годы солидное «Эксмо» издавало серию «Конец света», где тоже публиковались крутые, «жестяные» книжки, вроде «Потребителя» Майкла Джиры и «Железа» Роллинза. В основном, правда, были книги помягче: «Цветы для Гитлера» Коэна, «Испалец в колесе» Леннона… Похоже, эта серия накрылась так же быстро, как и Overdrive. Видимо, по той же причине, по какой закрылось издательство Кормильцева «Ультра. Культура».
Зарядившись под завязку «Магнитными полями» Супо и Бретона, я стал искать что-нибудь посовременнее. И открыл (в смысле начал читать) «Психопата».
Первым делом я почувствовал СТИЛЬ. Это была литература, а не психоделический набор слов, как у Берроуза. Эллис писал сдержанно и точно. Можно сказать, отточенно. И вот эта его фишка в «Психопате» – упоминание лейбла каждой вещи, которая попадает в кадр, – просто очаровывала. Кроме того, в книге был юмор, и я часто смеялся. Садистские сцены, конечно, шокировали – иногда больше, иногда меньше. Но они соответствовали эстетике книги в целом.
Книга была сделана мастерски. Читать после БИЭ например, Гийота, было уже невозможно. И я его не прочел. Как и многих авторов из «желтой серии», которая, в конце концов, превратилась в третьесортный треш.
Теперь у меня есть все романы Брета на русском и еще три-четыре на английском. Собираюсь как-нибудь перечесть их в хронологическом порядке.
Последняя новость: только что на экраны вышел фильм CANYONS, сценарий для которого написал БИЭ. Брет очень много постил об этом фильме на Твиттере – все время, пока его снимали. И для него сейчас, конечно, очень важно, как его примут критики и публика.
И еще: самым популярным его постом за последнюю неделю стал такой:
Bret Easton Ellis ;@BretEastonEllis 18 июля
Moronic outrage over Rolling Stone's Tsamaev cover is a depressing reminder of what a baby-sensitive and dumbed-down culture we've become...
Если кто не в курсе: в Америке сейчас поднялась большая волна в связи с последним номером журнала Rolling Stone, на обложке которого помещено фото красавца-террориста Царнаева. Можно найти изображение в Картинках Гугла (Rolling Stone’s cover Dzhokhar Tsamaev)
Между прочим, в Сети образовалось множество тинейджерских групп в защиту Царнаева. Вот интересная критическая статья на эту тему:
И последнее. Полчаса назад Брет написал вот что:
Bret Easton Ellis ;@BretEastonEllis 36 мин
Because of my reluctance to judge characters it's easy for "humanist" critics to be dismayed by my work. I only believe in visible presence.
ЭЛЕКТРИЧСКАЯ ЛЮБОВЬ
В рижском журнале «Радуга» времен перестройки (его тогда читал весь Союз) был напечатан рассказ «Электролиза». В сети его, видимо, нет. Я его читал когда-то – как и всю подшивку «Радуги» тех времен. Но сейчас уже не помню точно, о чем этот рассказ. О какой-то Электролизе и ее необыкновенных способностях в любви. Но это была настоящая, живая Лиза. Не электрическая кукла с подогревом. Может быть, имя ее писалось ЭлектроЛиза? Трудно теперь установить. Вот так уходят в забвение творческие плоды. А ведь человек писал, текст напечатали, тысячи его прочли. И забыли. Прощай, ЭлектроЛиза!