Уважаемые авторы!
Приглашаю всех на бенефис Али Воронковой!
Аля родилась и живет в Москве,образование высшее, замужем, муж офицер, дочь и внук. Стихи начала писать с 7 лет.
Со слов Али -
"Где бы ни была, всегда со мной рядом плывёт слово, из которого почти всегда вырастает стихотворение. Судьбу ли благодарить, умение слышать и понимать этот мир или сам мир, настроенный на понимание меня, но вне поэзии не жила и дня . Счастье моё и вечная моя тревога — получится ли то, что хотела сказать не словом клерка, а словом поэта…Вам судить, мои читатели. Для вас мои бессонные ночи и ночи звёздные, из которых взяли начало мои стихи. Если что-то и получается у меня, то только благодаря вам, ибо написанное должно быть прочтено, по крайней мере, в этом задумка печатного слова. Спасибо всем, кому моя поэзия близка и понятна. Спасибо и тем, кто сделал попытку меня понять!"
А вот так в стихотворении Аля говорит о себе:
Молитва
Аля Воронкова
23-25.10.2009г.
Отпускаема бредо-болью,
повторяла свою молитву:
"Я на свете жила любовью,
за неё не вступая в битву;
а дышала своим ребёнком -
этой радостью без названья!
Мне хватало во всех потёмках
её маленького сиянья;
а хранима была друзьями,
их надеждой в меня и верой;
и крестилась тремя перстами
и качалась пасхальной вербой;
Во главе всех углов - свобода!
Чувства, слёзы - горячей лавой!
Не искала к успеху брода,
не бежала сама за славой.
...А ещё я была счастливой,
коронованой и воспетой...
Но тяжёлой лиловой сливой
я притоплена мудрой Летой.
И не надо звезды упавшей,
а тем более слёз горючих!
Пусть на клеверно-сладкой кашке
от меня останется лучик..."
А теперь стихи предоставленные автором для бенефиса,
читаем, наслаждаемся и оставляем в рецензиях своё мнение о её творчестве!
1.Двери Тамерлана
Ел землю сухую (не привыкать!)
И небо - водою - пил,
И степь была для меня, как мать,
Которую я любил!
Не утешали меня пиры,
Да вина, что по усам!
Одной рукою сметал миры,
Второй - возводил их сам!
Был выше всех пирамид и скал,
А рослым - и без того!
И сто имён я Аллаха знал
За вычетом одного…
Кому свобода, кому и плен:
Сиюминутен суд!
И что мне чары твоей Ирен*,
Поверженный Трапезунд? -
Когда в ладонях иной орех:
В степи, по кайме зарниц,
Гуляет та, что дороже всех
Из пойманных мной волчиц…
И кто подскажет: мороз ли зной,
Премудрости древних книг? -
Чем заглушить этот белый вой,
Похожий на женский крик…
Она давно сама по себе
И в мыслях не держит зла!
А я, железный,** уже в седле,
Но сердце моё - зола…
…Сгубить - минута, вернуть – века!
Память, Аллах, не тронь!
…Как же белая шерсть мягка.
Скучает по ней ладонь…
………………………………………
Весть страшна, но я, Тамерлан,
Выдержал этот миг:
«Волчица белая умерла
Вчера у дверей твоих…»
*Ирена - принцесса Трапезунда (город в Турции), невеста Тамерлана.
**Тимур - в переводе с узбекского языка «железо».
2.Марина Мнишек
навеяно "Баллада о Марине Мнишек",
Яков Рабинер,
http://www.stihi.ru/2009/09/21/6693
1
…И лишь заплачет по тебе осина тихо,
Царица, девочка, красавица, франтиха,
Прося прощения за чёрный каземат
И трехэтажный сочный русский мат!
В руках судьбы ты куколка нехитрая,
Жена (второго, первого?) Лжедмитрия.
2
Всего-то семидневная царица,
А как Москва нерусскую боится!
Твой стражник с интересом наблюдает,
Как тень решётки страшно разбивает
На части твоё милое лицо,
Целованное русским подлецом.
3
Оплачь и помяни листвой, осина,
Повешенного маленького сына…
И помоги ей, Бог, легко и просто
Забыть про Гродно и Медвежий Остров.
Не пить, не есть, а только - очи в небо!
Дожить до почек на тюремной вербе,
Куда так скоро рухнут соловьи.
Ей двадцать семь не праздновать свои…
Ну, вот и всё! Бездарно отпарила
Красавица, безбожница Марина.
4
Ты вся из гнева, cборищ, укоризн,
Москва!
Москва,
Но что ты без Марин?
3. Княжна Тараканова
В тьмутаракани
голосом низеньким
пела кормилица:
"Спи, моя Лизонька,
ночью нет света
ни справа, ни слева,
спи, моя девочка,
спи, королева..."
Это ли вспомнила ты
в каземате
(сломлена пытками,
в скверне и мате,
в бархатном платье
бордовом и страстном,
словно
осенняя
яркая
астра
в пухлых ладонях
императрицы..,
сорвана в гневе
с орловской
петлицы)?
В этой трагедии
есть и изнанка -
пусть для истории
ты
самозванка,
бог с ней,
c политикой!
Это всё тлен...
Вечность -
в изяществе белых колен,
в неповторимости
взоров и жестов..,
где целовать тебя
было
блаженством!
"Через решётку
я птицам крошу,
наше дитя
возле
сердца
ношу,
где ты,
Алёша?", -
кричала в окно.
Предал тебя
и себя заодно
граф твой,
возлюбленный,
служка "Постылой"...
Будешь ты сниться
ему
до могилы
в бархатном платье
бордовом
и страстном,
словно
осенняя
яркая астра...
Царство любви -
не россейское царство!
За красоту свою
плен и мытарства...
......................
И подступили -
царице
в угоду -
воды
Невы
к обречённому
горлу...
4.Инфанта
.....навеяно портретом
"Воспоминание о Веласкесе"
...............Дж.Э.Миллеса
.
.
На пухлом личике улыбка,
бант сколот брошью на бочке,
и виноградная улитка
в твоём зажата кулачке.
Рыжеет след от апельсина
повыше бантиковых губ…
Пока ребёнок – ты красива,
и мир с тобой ещё не груб…
И нет следов на щёчке алой
иных, чем поцелуй щенка,
что потрошит с рычаньем вялым
остатки пышного венка
у башмачков твоих, инфанта.
Переминаешься, мала
стоять, не приминая канта,
у родословного ствола,
где все страдания твои,
все завоёванные царства
в пока что дремлющей кровИ,
зачатой злобой от коварства.
И семилетнюю тебя
рисует кисть моя в угоду
смотринам завтрашнего дня…
(Ты будешь отдана уроду
отцом своим за клок земли!)
Ну, а пока…почти смеёшься.
В порту готовят корабли -
ты уплывёшь и не вернёшься.
............................
На полках (экий бардачок)
живут мои химеры -
палитры, кисти и смычок,
багет, куски фанеры…
и твой атласный башмачок
наивного размера….
5. Двадцать семь
Янтарный день, какой бывает летом.
В сенях просторных вьётся мошкара.
Прощается деревня с нашим дедом.
…В глуби большого чистого двора
Весёлый дождь смывает землю с тяпок.
Калитка в сад. А саду лет под сто!
От каждой яблони по паре яблок
Кладёт сосед на поминальный стол.
Подходят и здороваются люди
Вполголоса. Накурено везде.
Звучит романс по радио. Погудин
Поёт о догорающей звезде.
На старом полированном комоде
Шкатулка с орденами и стакан,
Накрытый хлебом. Плача, баба Мотя
Осиротевший трогает баян.
Припомнилось отчётливо и зримо,
Хотя я был в ту пору очень мал,
Как яблоки из ивовой корзины
Ты просто так прохожим раздавал.
Лудил, валял, смолил кусочки пакли,
Ловил в лесу пчелиные рои.
Казалось бы… Но яблоками пахли
Ладони загрубевшие твои.
Картошка. Хлеб. Грибы. Селёдка в луке.
И горькая…на горький в горле ком!
Плечо к плечу сидим – сыны и внуки.
Нас двадцать семь. Как яблонь за окном.
6.Дачное
памяти подруги
Окину взглядом пустоту
Полей, остриженных под «ёжик».
С коры берёзы сводит дождик
Уже немодные тату.
Вскормив за лето море ртов,
На море птицы улетели.
В корзинке спит, как в колыбели,
Антоновка до холодов.
Тепло от печки… и теплом
От писем, что перебираю.
…Жизнь пахнет маминой геранью
И настоящим молоком.
На титульном листе Басё
Почти что выцвело: «…от Зоси».
Благодарю судьбу за осень.
Благодарю судьбу за всё.
7.Кудыкина гора
Простого утра подетальна россыпь:
Два кофе. По "Шансону" Азнавур.
"Спасибо, что не задаёшь вопросов.
Устроюсь, непременно позову!"
И не позвал. Перелистав столетья,
Состарились подруги и друзья.
Всё думаю в мороз - не заболеть бы!
А жарким днём - уехать, да нельзя.
А вдруг придёшь? У козырька подъезда
Забудешь, что полвека не курил.
...Мне всё равно - мудрец ты или бездарь.
До Мекки ли твой путь или Курил.
"Куда? Зачем? Надолго ли? Откуда?"
Тебя минует этот водопад
Дорожных слов. Давно уже не чудо
Ни чёрный чай, ни белый виноград,
Ни перечитка "Пиквикского клуба",
Ни перышко лилового грача,
Ни то, как целовали мои губы
Две родинки у левого плеча.
А нет, так нет! Песками стали камни.
Иной у мыслей и стихов покрой.
...Целую птицами и облаками
Твой город за Кудыкиной горой.
8.Этюд
Среди осеннепоздних мигов
И не подаренных цветов
Стоим с тобой…уже без слов,
На чувства вешая вериги…
Ещё в полёте имена,
Которые друг - другу дали
В очаровательном запале
В былые наши времена...
Тебе дорога на Тибет,
А мне до «городу Парижу»!
Дождь чёрен, но тебя я вижу,
В кармане комкая билет.
Скамейка с зонтиком-клюкой
Залезла в лужицы ногами.
…Она покроется снегами,
Как только ты махнёшь рукой…
А ты махнёшь... И очень скоро
Осиротеет старый парк,
Переводя вороний карк
На человеческое "сорри"
9.Липа
Над старым домом плыла и пела
липа, без малого, двести лет;
для птиц весенних хранила тело,
на всех идущих роняла цвет;
зимой кидала снежки на крышу,
а летом мыла её дождём.
Мне всё казалось, пока я вижу
ту липу, мы ещё поживём...
На днях срубили её по требе
не большинства - одиночных лиц.
...И стало больше над домом неба,
но стало меньше над домом птиц...
А память водит меня по кругу,
как лодку сломанное весло,
как-будто с очень хорошим другом
меня навек разлучило зло.
10.Ожидание
Я жду тебя, как ждёт земля весну,
Чтобы наполнить выжившие корни
Наивностью ручья, тоской валторны
И перекличкой воронов в лесу…
Кем будешь ты, мне всё равно, поверь,
Моё дитя, – дочуркой или сыном.
…Уже нельзя, но ем горбушку с тмином
Под шёпот совести: «Умерь себя, умерь…»
Пойдёшь по жизни с осликом Иа
И мудростью печального Басё…
Тебя сегодня слушаюсь во всём –
Того, что хочешь ты, хочу и я:
Желаешь пить – я, наслаждаясь, пью!
Захочешь спать, а веки я смыкаю.
Пока тебя никак не называя,
Люблю уже,
Люблю уже…
Люблю!
Ты плаваешь во мне, как в океане,
Большим мальком. А я, накинув парку,
С утра гуляю с Тузиком по парку
С орехами для белочек в кармане.
Денёк – неделька? Милая погрешность -
И… явишься на свет жемчужно-зимний!
…А то, что ем горбушку, ты прости мне,
Как и мою невидимую нежность…