Я помню выходные дни с их тяжеленной мукой,
Как будто снился "день сурка" своей бездарной скукой
И каждый время коротал в Дамаске, как хотел,
Кто за покупками ходил, кто просто спал и ел.
Был лётчик Печкин, капитан, в быту он скромным был,
На вертолёте он летал, не этим славным слыл,
Кричал: "Машину времени всегда я запущу,
Наступит завтра для меня, как только захочу".
При этом он изображал, как провернётся ключ,
Себя считал большим пилотом, супермен везуч,
Он звуки громко издавал и как мотор рычит,
Кругами бегал по казарме, будто он летит.
После обеда он "стакан" со вздохом принимал,
Кричал, что завтра наступило, от всего устал,
Потом болтая, засыпал и затихал он вдруг,
Потом до завтрака он спал, на радость всем вокруг.
Со временем втянулся он, неделю пил в запой,
Пытались прятать его днём и в жаркий летний зной,
Ходил он пьяным на виду и лыко не вязал,
И с глупыми вопросами, к арабам приставал.
Решил шеф управления, полковник Утенков,
Что надо лётчика спасать, самим, без докторов,
Что с ним беседу провести, он сможет лучше всех,
От их прямой беседы, мы, все ждали лишь успех.
И стал он говорить: "Ты лётчик, парень молодой,
Ты знаешь, что случилось раньше в жизни, да...а, со мной?
Я столько водки выпил, если тару всю сложить,
То из Тбилиси в Питер можно трассу проложить".
Вдруг, Печкин плечи выпрямил и задал свой вопрос:
"А сколько было Вам тогда, когда вошли в разнос?",
Тот подбородок почесал, сказал, что: "Сорок семь"
И вслед добавил гордо: «Я, сейчас не пью совсем».
Тут Печкин подтянул штаны и выпрямил хребет,
Потом сказал: "Так, у меня, резерв в семнадцать лет,
Я брошу пить, возможно, сразу, лет через пяток,
Ну, а сейчас понаслаждаюсь жизнью я чуток...".
От наглости такой мы все мгновенно "закипели",
Ведь Печкин в доску оборзел в своём пропитом теле,
Сказали: "Будешь пить, то мы, без капли сожаления,
В Союз отправим, примем меры вплоть до увольнения".
Добавили: "Добьёмся враз твоей прямой замены,
И в личном деле впишем факты, про твои измены,
Подняться в воздух запретим, уйдёшь домой с позором,
Иль расстреляем как барана под чужим забором.
Три раза в сутки должен ты к врачу сам подходить,
Чтоб врач проконтролировал, что точно бросил пить,
Не сметь пытаться хоть разок не подходить, забыть,
Иначе - только Трибунал. Предписанному - быть!".
Пытался вставить слово он, и что-то возражать,
Но шеф включился в дело вдруг и начал объяснять,
Что: "Это крайний разговор среди коллег, друзей,
Служи дружок, как следует, не хочешь - водку пей".
Не сразу Печкин справился, но пить он перестал,
Стал жить совсем без водки он и в шахматы играл,
Потом, как будто "невзначай", ко всем он подходил,
За то, что удержали пить, он всех благодарил.
* * *
Далее >> Часть 6. Поступок чебанёнка. http://www.stihi.ru/2015/07/01/8625
Назад << Часть 4. Авторитет. http://www.stihi.ru/2015/07/01/8590