вход господень в иерусалим 5
Вход Господень В Иерусалим
I
О, город света, Иерусалим!
К тебе на Песах весь народ собрался,
Встречая Господа, ты плакал и смеялся,
Ты как Спасителя Его благословил
По зову сердца возглас был "Осанна!",
Когда Иисус на ослике вступал.
Первосвященник всею властью сана
Ревниво смерть Иисусу измышлял.
Народ был вестью поражен о чуде -
Четырехдневный Лазарь днесь восстал.
И замысел, как червь, точил Иуду -
Предатель час удобный выжидал.
II
Восторг народный обратили в ярость,
Те, кто верны - как женщины робки.
Что с богоизбранным народом сталось?
Кричали все: «Распни Его, распни!»
Сама Любовь - пред низкою толпою...
Истерзанному не могли простить,
Насмешливо кивали головою -
«Сойди, Царь Иудейский и спасись».
III
Какой ценой досталось нам Спасенье!
Затмилось солнце и повержен ад…
Сквозь толщу лет уходит скорбный взгляд.
И потрясенье - Чудо Воскресенья!
Ждет сердце Пасхи, как весны цветенья,
Убита плоть, но смерть Он победил!
Кто жаждал, тот дождался Воскресенья -
Живой водою Слова напоил.
IV
Нам кажется, живем в жестоком мире,
Хоть вектор в направлении Креста.
Мир стал многообразнее и шире,
Но он все тот же со времен Христа.
Мы все такие разные, однако,
Страшна религиозная толпа -
Ведома, и жестока и тупа,
Хотя воочию узрела свет средь мрака.
История помыслить приглашает,
Вопрос к нам обращая каждый год,
Ты с кем, когда Осанну возглашаешь?
О, пусть зерно в нас разума взойдет.
В Гефсиманском саду
В Его саду застыли молчаливо,
Согбенные под тяжестью земной,
Скорбят вечнозеленые оливы,
Свидетели часов покрытых мглой.
Промчится вихрем ветер торопливый,
ПолУденный дохнёт с пустыни зной.
О, если б защитить тогда смогли бы…
Но не было у них судьбы иной.
Во тьме ночной молился Он о Чаше,
Кровавый пот остался на камнях.
Листвой не смели шелохнуться даже,
И капли слез застыли на ветвях.
Читают книгу жизни молчаливо,
Не расточая драгоценных слов,
Стоят тысячелетние оливы,
Согбенные под тяжестью веков.
***
Глаза закрою – вижу Гефсиманию
Сквозь дымку серебрящихся олив.
Господь просил о сопереживании
В последний час печали и молитв.
Молясь о Чаше, оскорбел смертельно,
Затосковал в кромешной тишине,
Впиталась в камень кровь его моленья,
Ученики не ведали во сне.
В час воровской неверен шаг Иуды,
Из тьмы слепящих факелов огни,
Ночные стражи встали отовсюду,
Иуды поцелуй, и «Радуйся Равви!»
Вечерняя прохлада Гефсимании,
Мерцают звезды меж ветвей олив.
Здесь в ветерке ночном Его дыхание...
О, древний край печали и молитв!
Переложение творения преподобной Кассианы (IX в)
Господи, я грешница жена,
Божества природу ощутила,
Сердца зову следовать вольна,
Прежде погребенья взявши миро.
Святости коснувшись, чистоты,
Я слезами сердце растопила.
Впадшая во многие грехи,
Лишь рыданьем сердце утолила.
Мрачное рачение греха
Нависает ненавистной ношей.
Припадаю дерзостно к стопам,
Истекает слез моих источник.
Ничего себе я не молю,
Лишь стопы святые лобызая.
Миро все с любовию пролью,
Волосами ноги отирая.
Кто познает бездн Твоих судьбу,
И моих грехов неизмеримость?
Спасе, не призри Свою рабу,
Уповаю на Твою лишь милость.
Замер свидетель предутренний сад
Замер свидетель – предутренний сад,
Тени густеют олив.
Римские стражи, как мертвые, спят,
Женщин не слышат шаги.
Робко лицо поднимает заря,
Мрак раздвигая ночной.
Ангела Божия женщины зрят,
Камень отвален большой.
В белых одеждах, как молния лик.
Гроба пещера пуста.
Радости первый ликующий крик
О Воскресении Христа!
Великая пятница
Моя защита - крест со мною...
Всегда ли помню средь забот,
Какой оплачен он ценою,
И что на нем распят был Тот,
Кто воплощенной был Любовью,
Господь - Спаситель и Оплот.
До дна испил Страданий Чашу,
Предел мучений претерпел,
За каждого распят Сын Божий,
Царило зло в последний день,
Казалось смерти все подвластно,
И вся земля ее удел.
И Божья Матерь предстояла,
Кто может передать сие?
Нет для Нее острее жала -
Страданий Сына на Кресте.
Земля от страха колебалась,
Померкло Солнце в тусклой мгле.
И ныне в ужасе взирая,
Врастая в землю у Креста,
Дороже никого не зная
За нас распятого Христа,
Мы шаг за шагом растопляем
Окаменелые сердца.
Святая Земля
Ерушалаим в небесах парящий,
И Галилеи нежной красота,
Благоуханье розы настоящей -
О, как прекрасна родина Христа.
Старушки гефсиманские оливы…
Их шелест – с ветром разговор листвы.
Как черные глаза блестят маслины.
По-арамейски шепчутся – увы!
По горной тропке ослик терпеливый
Из пропасти поднял на вышину
"Как хорошо нам Господи здесь быти" *
В потоке света горнего тону!
Нисходит с неба трепетное пламя,
Не опаляет – подставляй ладонь.
Христовой благодати это знамя -
Любви необжигающий огонь.
Я чувствую живую пуповину
С Землей Святою, пусть мой дом далек.
Ей оставляю сердца половину,
Как возвращенья скорого залог
* «Господи, хорошо нам здесь быти» (Мф 17,4)
В суровом странствии духовном
В суровом странствии духовном
Идя за Пастырем вослед,
Греша и падая невольно,
Теряем в ослепленьи след.
Нелегок путь, ведущий к Пасхе,
Нам суждено постигнуть суть:
Лишь покаянье и согласье
Дают надежду не свернуть,
Чтобы прожить остаток жизни,
Как будто с чистого листа,
К спасенью направляя мысли,
Не отрекаясь от Христа.
Далекой флейты тонкий перелив
Страстной недели беспросветна тьма...
Но флейты голос еле различимый
Не может насовсем меня покинуть,
Пусть шепотком, но будет он звучать.
Поет сродни лесному роднику,
И как родник, на миг не угасает,
Лишь он от одиночества спасает
Пытаюсь, в такт ответить - не могу.
Далекой флейты тонкий перелив
Печален он, но слезы осушает,
Ночную тьму свечою разгоняет
Надежды нестареющий мотив.
Прильни душа к святому роднику,
Средь суеты, стал голос флейты тише…
Но все же, я хочу тебя услышать,
И, как смогу, тихонько подпою.
Другие статьи в литературном дневнике:
