Рецензия на «1669. Заснеженной приходишь ты - Э. Дикинсон» (Александр Георгиевич Воробьев)

Предварительно, Александр Георгиевич, позвольте несколько слов по поводу переводов вообще, и в частности о поэтических переводах (я и раньше обещал Вам это сделать, да всё тянул). Перевод текста сугубо практической информации оставим в покое: он просто должен быть точным, не нуждается ни в каких лингвистических изысках, как чёрной работе не подходит парадный наряд. При переводе стихов образные сравнения вполне могут заменяться на аналогичные – это не повлияет на передачу чувств автора. Смысл должен передаваться точно, но совсем не обязательно словами оригинала, поскольку, с одной стороны, существует возможность выразить его другими средствами, а с другой, детали, не влияющие на общую картину, можно заменить без ущерба качеству перевода: в итоге может получится вполне оригинальное, новое произведение, в котором связь с первоисточником и не просматривается на первый взгляд – и в этом ничего страшного я не вижу. Когда же в переводе стараются во что бы ни стало передать не авторский дух произведения, а именно слова, как подстрочник, то вряд ли перевод получится поэтическим в классическом понимании это термина.
Конкретно по данному переводу.
In snow thou comest —
Thou shalt go with the resuming ground,
The sweet derision of the crow,
And Glee's advancing sound.

In fear thou comest —
Thou shalt go at such a gait of joy
That man anew embark to live
Upon the depth of thee.

О ком (или о чём) идёт речь и почему старые формы слов? Мне представляется маловероятным, что обращение thou адресовано человеку (ведь, That man anew embark to live/Upon the depth of thee предполагает, что это нечто имеет глубину, на которую человеку возможно водрузиться, чтобы там жить. Такие устаревшие формы слов могут в частности лучше подходить к описанию вечно повторяющихся процессов.
В первой строфе – перечисление: три строки, начиная со второй.
Во второй толкуется, с какой радостью… (ни «мы», ни «время» не фигурируют в оригинале).
Значит так: Некто (Нечто) может приходить в снег (или в снегу), и может – в страхе, а уходить в первом случае, похоже, весной, а во втором – в веселом настроении, так что человек заново взойдёт на что-то (вроде как, нечто морское), чтобы жить над глубиной этого Нечто.
Основной вопрос, – о ком же идёт речь. Автор не обязан комментировать свой текст, но в переводе требуется определённость, – интерпретация всё-таки. Из Вашего перевода не ясно о чём речь. Пока что могу туманно предположить, что речь идёт о надежде души на отраду в жизни, а снег и страх - какие-то аллегории жизненных неурядиц.
Некоторые вопросы и замечания:
Заснеженной приходишь ты, («В снегу»? Заснеженный - не о живом существе в обычной речи (хотя был ведь фильм "Замороженный"! Женский род, видимо, имеет объяснение?)
Уйдёшь - на земле возрождение, («Уходишь – счастливо, приходишь – привет» – может лучше «приходишь»? Кстати, у shalt есть оттенок долженствования)
Вороны насмешливый крик,
И громче звук ликования. (Без «становится» не вяжется с «криком» – просто «громкий», на мой взгляд)

Испуганной приходишь ты,
Уйдёшь походкой, полной радости, (такой радостной походкой, что…)
И вновь мы грузим, чтобы плыть ( если «грузим», то что-то, или «поднимаемся на борт»)
Над глубиною времени. (по тексту «над глубиной твоей»)

Возможно, что сам оригинал не доведён до ума.
Мне кажется, что следует ещё подумать о возможных корректировках, причесать по ритму и рифме, и определится, если это еще не сделано, кто или что имеется в виду, по крайней мере показать так, чтобы читатель мог без лишнего труда воспринимать смысл произведения.
Всего доброго!

Вячеслав Чистяков   20.07.2022 14:07   •   Заявить о нарушении