Странник10 - написанные рецензии

На странице отображаются рецензии, опубликованные 05.2024 в обратном порядке с 209 по 200
Показывать в виде списка | Развернуть сообщения

Рецензия на «Страсти по Иоанну» (Стран-Ник)

Здравствуйте, дорогой Стран-Ник. Давно не заглядывал на странички стихиры. А заглянул – и новая Ваша восхитительная по воображению «Картина»! Рассматривать её – одно удовольствие, читать рецензии на неё – другое, иногда умилительное, удовольствие. Не умею писать рецензии, поэтому напишу, просто, своё мнение. В отличие от некоторых рецензентов, считаю, что большинство из Ваших стихов нельзя рассматривать, как какие-то записанные истории – они, как «картины написанные словами», как сумма эмоций, выплеснувшихся на белый лист бумаги, может быть, кому-то и покажется - непроизвольно выплеснувшихся, но, по-моему, очень тонко подобранных и взаимоувязанных. Даже не хочу разбирать «построчно». Написанное символами должно под этим углом и рассматриваться. Попробую пояснить на, пусть и объёмном, примере (масштабы стиха и примера, конечно же, нужно скорректировать, сопоставляя в сути, а не в величии произведений).
Одно из мест, которые в Испании поражают воображение, без сомнения, музей-театр Сальвадора Дали в Фигейросе, и я навсегда запомнил свои впечатления, которые на меня просто обрушились, я этого не ожидал и, как бы побывал Алисой в Зазеркалье.
А именно, картина увиденного:
-с самого начала – огромные, высотой, наверное, метра три, яйца (почему – не понятно, как совершенство формы, может быть?) установленных на карминово-красных стенах и на башне (пишу и вспомнил Ваш «Карминовый закат») – но мне не нравится слово «установленные», они там, наверху, так уютно устроились, что как будто «сидят» на стенах с разбросанными по ним (стенам) множеством золотых караваев;
- и многочисленные переходы с этажа на этаж, даже на полуэтажи – здание хоть и трёхэтажное, но ощущение, что шесть этажей;
- и над входом в театр картина с явно угадывающимся известным портретом Авраама Линкольна, но подойдя ближе, метров на пятнадцать, и присмотревшись, можно явно увидеть, что на картине не Линкольн, а Гала, смотрящая вдаль;
- и внутренний дворик с встроенными в стенах нишами с размещёнными одинаковыми скульптурами в разных позах (а скульптуры эти – различные вариации «Оскара» американской киноакадемии, может Дали его и придумал – не знаю), очень напоминает Колизей, только там ты обходишь стены Колизея снаружи, а здесь как бы видишь тот же «вид снаружи», но только как бы,находясь внутри него, этот «наружный» вид замкнут кругом вокруг тебя!! - потрясающее впечатление;
- и Венера Милосская со встроенными в тело выдвижными ящичками;
- и голова со встроенным в лоб телевизором и человеческими головами в глазах;
- и комната актрисы Мэй Уэст – волосы, как обрамление входа, дальше в комнате на стене две картины-глаза, на полу двойной камин-нос и ближе к входу диван-губы и, чуть поднявшись по лестнице, можно посмотреть в большую лупу-линзу, которая «собирает» всю комнату в единую картину;
- и Зал ювелирных изделий – такой «изобретательной роскоши», наверное, нет больше нигде: тут и скульптура «Цветок», отражающийся в цепи зеркал, и «Сердце» на самом деле «бьющееся», и пульсирующий (со встроенным механизмом) лик Спасителя, и витиеватый Крест с различными символами в нём, и изящнейшая и ужасная змея, и т.д. и т.п. – и всё это золото-бриллианты – фантастика!;
- и потолок поразительный – вертикально вверх, в небеса, возносящиеся фигуры Дали и Галлы, а к нам обращены – ступни ног, ощущение, что мы – под стеклом, вид снизу;
- и привычные вещи – часы, «Раб» Микеланжело в «чёрном», скелеты золочёные, петух с открывающейся дверцей, из которой выглядывает азиат и т.п.;
- и множество других непонятных, но поражающих неожиданностей в лабиринте лестниц и залов – Дворец Ветров, Зал Рыб, Зал Ожерелий… -, ты бродишь задрав голову и оглядываясь по сторонам широко раскрытыми глазами (запечатлилось в памяти так, что как будто вчера там был) среди удивительных и неожиданных «вставок», «всплесков», «вспышек» с ощущением, что как будто находишься среди снов, кошмаров, галлюцинаций (где даже разные рекурсы знакомых вещей дают совершенно необычные ощущения), пребываешь в чём-то невообразимо волшебном и сумасшедшем, в том, что вызывает не просто удивление, а непонятный и неконтролируемый в ощущениях ошеломляющий восторг! Здесь всё вне рамок порядка, вне рамок времени и пространства, вне рамок рассудка и логики.
НЕ-МЫС-ЛИ-МО!!! Так, наверное, впадают в транс.
(и, наверное, никто не скажет, что в этом «лирическом отступлении» слишком много «И»).
И вот, когда ты, совершенно растерзанный восхищением и своим воображением выходишь (со счастьем подопытной мыши или кролика, что остался живой в этом бесконечном калейдоскопе ощущений) из этого чудо-музея, вдруг слышишь, что некто, вышедший следом, совершенно спокойным, бесстрастным и уверенным в своей правоте, голосом говорит: «И зачем это он часы оплавил и свесил со стола, так же неудобно смотреть который час?» или что-нибудь типа «Хочу коснуться содержания. Многое меня тут смущает. Точнее так, нагромождение аллюзий сбивает с толку основательно. Мне даже кажется, что вместо синтеза получается разобщённость образов». И дальше уже объяснять и спорить с ним, практически нечего, другой язык, иероглифы, просто человек хотел пойти в нормальный музей, посмотреть, отдохнуть, а тут ТАКОЕ??! Но тут не нужно думать, нужно ощущать.
Да и сложного в этом стихе (не для сцены он, конечно, это картина для созерцания и размышления, да и все строчки по отдельности образные и понятные: «Хлюпает под ногами болотная ржавая паста», «и рушатся Кордильеры и другие горные кручи»).
Так же жаль тех, кто в юности не «купался» в мирах Брэдбэри или Желязны, или «не был» у Гаррисона на «Неукротимой планете» или «не дрался» в «Крысе из нержавеющей стали», а ведь оттуда истоки:
«Вырастает ртутный цветок на бетонных кочках
над железным миром, растекшимся в бурую жижу,
и трепещут, тянутся к небу его коготочки,
протыкают стоящей в болотах хижине крышу.
И про Сену мне, как ни странно, понятно на уровне ощущений:
«И вылетают семь ангелов из чрева болотной химеры,
и летят над Кавказом и сирой от серы Сеной,
и четыре угрюмых всадника появляются прямо из серы.
А в руках у ангелов раскаленные трубы, или это не трубы вовсе,
а хоботки как у бражников».
Только в моих воспоминаниях чуть другое высветилось – раннее утро, не спится (жалко в Париже время на сон тратить), пошёл прогуляться к набережной Сены, а навстречу медленно, из тумана, именно, из сирого (самое точное слово), с какой-то влажной, ещё ночной, вонью, возможно, и ароматами серы, появились не «четыре угрюмых всадника», а два угрюмых бомжа с бутылками в руках вместо «труб-хоботков». Повстречались, поздоровались, обошлось.
А фразы- загадки? Так что ж? загадки тоже
интересно разгадывать и узнавать что-то новое для себя.
А "кадмий" и "неаполитанская жёлтая", так это ж не стих, а картина: холст, кисти, краски - всё органично.
И ещё отдельный поклон за мощь последней строки (бывает, что ты уже так устал, что уже успокоился, попрощался и приготовился к последнему далёкому пути, но… видно рано ещё, и свет, возвращая обратно, с болью змеёй вползает тебе под ресницы и размыкает их).
(надеюсь, никто не сочтёт за обиду какие-то мои ссылки, рецензии – это же площадка для обсуждений, тем более, без мата.)

Странник10 25.12.2011 02:04 • Заявить о нарушении