Для начала хотелось бы выразить признательность за приглашение в жюри конкурса - спасибо за доверие, дамы и господа. Я внимательно прочёл тексты из лонг-листа и, для пущей уверенности, изучил также полный список отправленных на конкурс стихотворений. Что приятно - откровенно беспомощных стихов в этом полном списке я почти не обнаружил, там их максимум десяток наберётся. И если сравнивать, например, попавшее в лонг-лист стихотворение НИКОЛАЯ ТУМАНОВА:
http://www.stihi.ru/2010/12/04/9341
и вышло всё по-другому
нынче, прикинь, мне думалось – буду дома,
сяду смотреть кино и болтать по скайпу…
впёрлись друзья, и вышло всё по-другому –
солнце, искристый снег – под ногами Альпы.
я бы сейчас лениво стебал на ворде,
и уходил в привычный инетный морок.
только вот вместо ворда качу на борде
с горки волнистой с чётким уклоном в сорок.
а красота вокруг – отвисает челюсть!
дышит всё тело, разом вскрывая поры.
чёрт побери, какая же в этом прелесть –
из городской суеты – два часа и – горы!
и не попавшее в него стихотворение ЕГОРА МИРНОГО:
http://stihi.ru/2010/10/10/5913
шёл
шёл по текучей местности
волны движений вторили
внутренней кроткой вечности
тонущей в акватории
всякого рода принципов
разного срока годности
птицам конечно птицево
мне безусловно пропасти
те что в любом количестве
точно под ноги брошены
чувствовал электричество
сморщилось под подошвами
дрогнуло под лопатками
колко в подмышках ёкнуло
вороны густо каркали
по-над большими ёлками
длилось падений множество
дрожь и вихлянье времени
жизнь представлялась новшеством
вкуса овса и ревеня
вечер подлил арабику
я не сбавляя скорость и
не нарушая графика
шёл по наклонной плоскости
то я не вижу объективных причин, по которым один текст оказался предпочтён другому. Мне стихотворение Мирного даже больше нравится, оно упругое, драйвовое и свободное. Да и мысль в нём какая-никакая присутствует, это не бытовая зарисовка, как у Туманова. Я мог бы почти наугад сравнить подобным образом почти любой текст из лонг-листа с почти любым текстом из полного списка и никакого яркого контраста мы бы не обнаружили. Соответственно, авторам, не попавшим в лонг-лист, не стоит переживать - дело не в качестве их работ, а скорее в расположении звёзд и состоянии пищеварения редакторов на момент отбора. Приходится свидетельствовать - отбор оказался более или менее случаен. Поэтому я позволю себе игнорировать сам факт того, что он был, и буду рассматривать весь корпус текстов, отправленных авторами на конкурс.
И первое впечатление от прочитанного следующее. Очевидно, что писать более-менее внятные стихи народ умеет. То есть, в общих чертах представляет, как это делается. Многим удается выдержать некий средний уровень без явных провалов и откровенных глупостей, других мотыляет от строк почти гениальных до совершенно идиотских - таким мой респект и уважуха. Потому что если середняков подводит хороший вкус, не дающий им ни явно абздаться, ни воспарить, то отчаянно бьющие крыльями по земле и вздымающие пыль имеют шанс. В качестве примера могу привести стихотворение, вошедшее в лонг-лист, тут моё мнение совпадает с мнением редакторов:
http://www.stihi.ru/2010/09/18/5039
ВИКТОР ФИШКИН
За горами.
Кто-то держит солнце на аркане,
растворяя в воздухе инжир.
В тёплых снах о жизни тараканьей
золотая улица бежит.
Детский лепет – происки Энигмы.
Здесь творятся странные дела –
под огонь заточенные иглы
падают из птичьего крыла.
Ночью звёзды подплывают близко
и глядят, не чувствуя беды.
Три планеты вычеркнем из списка
пожилой остуженной звезды.
Наши души ведают мирами,
проживая жизнь наоборот,
как за морем, лесом и горами
тридесятый кукольный народ.
Я ничего не понял, но мне понравилось. Перед нами прирождённый маг, правда, палочкой он машет наугад, сделать хотел грозу, а получил известно что. В своё время отец учил меня писать стихи, тупо вычёркивая всё, что ему в моих виршах не понравилось, и оставляя то, что показалось приемлемым. Если бы автор стихотворения "за горами" позволил бы мне провести такую операцию со своим текстом, мы получили бы вот что:
Кто-то держит солнце на аркане,
растворяя в воздухе инжир.
золотая улица бежит.
под огонь заточенные иглы
падают из птичьего крыла.
Ночью звёзды подплывают близко
и глядят, не чувствуя беды.
.
Наши души ведают мирами,
проживая жизнь наоборот,
Я убрал ненужные интеллектуальные спекуляции, словоблудные затычки, ложные удачи и мелочность. Оставил только магию. Если бы автору удалось восстановить стихотворение строками столь же вдохновенными, сколь те, что я оставил - мы бы получили шедевр. К сожалению, после моей стрижки потерялась весомость самых космически-страшных строк: "Ночью звёзды подплывают близко, и глядят, не чувствуя беды". Для того, чтобы они прозвучали так, как должно, текст обязан быть полным.
Вот другой пример:
141. http://www.stihi.ru/2010/12/04/797
АНДРЕЙ КОРСАРОВ
СУЕТА
Куда-то вбок катилось солнце...
Зачем-то вниз неслась река...
Каких-то несчастливых горцев
Влекла лавина свысока...
Ах, суета какая, право!
Ведь я приехал отдыхать,
А тут - налево и направо -
Совсем не божья благодать!
Галдят и гадят злые птицы
И не желают есть из рук...
Вот переходит все границы
Изрядно выпивший физрук...
Два убелённых шахматиста
Уснули, разыграв дебют,
Внося художественным свистом
Какой-то старческий уют...
Ну, ладно - хватит расслабляться!
Пора, пожалуй, начинать!
В руке приклад - руко-прикладство -
И ты уже - величина!
Увы вам, мелкие людишки!..
Вдруг что-то рвёт аорты нить -
Короткий блеск далёкой вспышки
Не успевает удивить...
И в затянувшемся паденьи
Вдруг просыпаешься в поту...
Как странно... После пробужденья
Ты помнишь только суету...
Тут вообще всё просто. Автор забыл, что краткость - сестра таланта. Если бы он ограничился первым четверостишием - всё было бы отлично. Но ему понадобилось внести себя, свои мысли, переживания, самоиронию и юморок. А мне они не интересны. А смотрите, как хорошо могло бы быть:
Куда-то вбок катилось солнце...
Зачем-то вниз неслась река...
Каких-то несчастливых горцев
Влекла лавина свысока...
Ну что тут ещё можно добавить? Я ржал два дня, вспоминая это четверостишие. Понимаете, дорогие авторы, для того, чтобы мне стали интересны ваши переживания, вы должны сначала совершить подвиг. А если вы без подвига лезете ко мне со своими сомнениями, ночным потом, наблюденьицами за миром - то я вас пошлю, и буду прав. Уйдите, противные!
Настало время поговорить о главном. Для подавляющего большинства авторов стихи - это вид аутотренинга. Люди пытаются заболтать собственное несчастье. Если сделать короткую смысловую выжимку из всех присланных на конкурс стихотворений, то получится что-то вроде:
Та-ра-ра, ту-ру-ру.
Мне ***во, одиноко.
Я умру.
А мне-то, читателю, что за радость оттого, что вам ***во и одиноко? Мне тоже хуёво и страшно, я тоже умру. И?.. Неужели вы думаете, что возможности отождествиться с автором для меня достаточно? Не очень-то, между прочим, и получится, если вы дама, например, и вам тоскливо без мужика, и вы исторгаете свой вопль мирозданию. А мне мужик ну совершенно ни к чему. Я, кстати, лучше пойду с мужиками у магазина выпить водки и потрендеть, мне, по крайней мере, полегчает, а от ваших стихов тоска одна. Мне не нужны ваши вопросы. Мне нужны ответы. Ответом может быть и вопрос, только задать его нужно так, как это делает Гребенщиков: "Будем ли мы тем, кто мы есть, когда пройдёт боль?" Вот если вдуматься в этот вопрос, то можно жить дальше. А вы нудите, нудите, срёте в мозг.... Это не поэзия, это ****острадательство. Вне зависимости от пола автора.
А для того, чтобы дать ответ, нужно быть героем. Нужен подвиг. Нужно принять удар смерти и ответить на него. Ответьте смерти - и я к вам заворожённо прислушаюсь. И это будет поэзия, и это будет искусство. Идите вслед за Данте туда, куда он шёл, идите за тридевять морей и принесите мне цветочек аленький. Вот только этот цветочек и есть искусство. И когда он будет у вас в руках, вам станет не до метафор, аллитераций, интертекстуальных игрищ и прочего говна. То есть они, может, и случатся, но к месту и по делу.
Янка и Егор писали об очень страшных вещах. Но они НЕ НЫЛИ. Они смотрели этим страшным вещам в лицо. Они были герои. И Янке просто не хватило времени, а Егор пробился и дошёл до любви и радости. И "пыточное колесо полетело вспять". Учитесь. Именно этому нужно учиться, а не литературе. Кому нужна ваша литература.
Я неспроста помянул Янку - я не говорил о том, что есть какие-то тематические ограничения. И женскую тоску можно сделать предметом искусства, только это должен быть такой вой простреленной навылет волчицы, чтобы в нём Вечность забултыхалась. Для того, чтобы всё случилось, нужно эту тоску трансен.. трансценд... вы поняли, короче. Нужно полностью выжечь себя, нужно отнестись к себе, как Павлов к собаке, никакой жалости. И тогда твоё частное станет всеобщим, и у читателя, пусть и мужика, аж живот сведёт. Потому, что вечное есть в частном и мы все одно, и нет границ, только достать его оттуда - опять же подвиг нужен. Это умели делать и Гиппиус, и та же Янка.
Итак, что нам нужно от стихотворения, чтобы мы без оговорок могли его таковым назвать?
Первое и главное:
Безличность. Или сверхличность, если хотите. Только при этом условии оно будет Вестью из Ниоткуда. А только эта весть и есть косточка Луз искусства, все остальное - шлак.
Второе:
Магия. Инструмент безличного. Вы можете быть визионером, но если вы не маг - вам не воплотить собственное видение. Вы должны меня заворожить, чтобы я внимал. Вы пишете стихи, значит, магия должна выражаться в слове, а отсюда следует пункт третий:
Безупречность в слове.
Её ещё техникой называют. Но безупречность - шире. Если того требует магия или Весть - все правила языка и стихосложения идут к чёрту.
Есть ли такая вещь среди присланных на конкурс? Слава Богу, есть. И не одна. Вот первый пример:
18. http://www.stihi.ru/2010/04/12/2572
ТАТЬЯНА КОМИССАРОВА
Отражение
Полощет река отражение города –
Два призрачных мира – реальность и вымысел,
Как будто бы после чумы или голода
Ремесленник зеркало к празднику вывесил.
Дома этажи моментально удвоили
И нижние сдали отъевшимся рыбинам,
Мосты, упираясь друг в друга устоями,
Повисли в пространстве воздушными глыбами.
Меж копий ушедших под воду Манхеттенов
Плывем, отдаваясь гипнозу течения.
Забыв о насущном, мы тонем в неведомом,
И рыбы копируют наши движения.
Как отлично, всё безлично! В этой лодочке кататься могли бы и я, и ты. Я сам на ней народ катать люблю. Ура. В точно зафиксированном мгновении живёт Вечность, и этот духовный фотоснимок автору удался. Мне нравится, короче. Момент вкусовщины - меня огорчили Манхэттены. Просто потому, что сначала чума с голодом, а потом и ремесленник в четвертой строчке отправили меня в мою любимую Венецию, в моё любимое время. А Манхеттены меня оттуда выдернули, напомнили, что если это и Венеция, то плывет по ней персонаж современный, по крайней мере тех времен, когда Манхеттен стал тем, чем стал. И треуголка с париком тут же слетели с моей головы в воду, как от подзатыльника. Кому как, мне - расстройство. Со столь ангажированными временем образами я бы был поосторожнее, они, сцуко, сжимают временные рамки, и море времени превращается в реку. Потом, конечно, все возвращается. Хрен с ним, что в стихотворении современность оказалась, вечность и в ней живёт, и последние строки нас в этой вечности просто купают, но парика жаль. Теперь таких не делают. Предупреждать надо было, я бы не надел.
Вот вторая. Эту вещь проглядели редакторы, и очень жаль, потому, что она, на мой взгляд, БЕЗУПРЕЧНА. То есть это вообще ЕДИНСТВЕННОЕ БЕЗУПРЕЧНОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ из присланных на конкурс. Это, конечно, не великий шедевр, а маленькая кайфушка, но даже автор мощнейшей вещи, о которой мы поговорим ниже, допустил невнятную строку, а тут слабых строк нет. Пусть и браслетик, а не "Мона Лиза" - зато без слабых звеньев. Вот это чудо :
130. http://www.stihi.ru/2009/07/21/2429
НЕЗНАЙКА НА НИБИРУ
Маня, Love Happens, Часть2
Тут вам и не здесь,
Тут вам не пройтись,
Одна лишь надежда
В обход обойтись.
Когда вы пройдётесь,
В обход обойдясь,
Наверно, вы вспомните
Маню с Карпат-с.
Ведь Маня пыталась:
Всем сердце спасти
И в мир разнесчастный
Любовь принести.
А вы, люди чёрствые,
Тока смеясь,
Не верили Мане,
Пытаясь начхать-с:
На Манины чувства,
На сердце в груди.
Ну как вам не стыдно? -
Разбойники вы.
Вы лихо поржали
Над Маней святой,
Убили вы чувства
Своей низиной.
А Маня вспарила
Упрямым орлом
И всех покорила
Красой неземной.
Запомните, люди,
Маню ТАКОЙ,
Когда испытаетесь
Петь про любОФФ'ь.
По-моему, гениально. Кто со мной не согласен - пусть не попадает мне под ноги(c). Единственное, что можно пожелать автору - никогда больше не эксплуатировать находки этой вещи, а идти дальше нехожеными тропами. Такого рода шутки удаются один раз.
Есть ещё одно отличное стихотворение, которое редакторы проглядели, очевидно, сочтя его слишком уж подражательным и вторичным. Между тем это славная игра, это очень современная штука - стихотворение построено по принципу "рыдающий клоун под рыдающей маской". Подлинные чувства спрятаны в упаковку голимейшей стилизации, сделанной при этом очень качественно. Автор блистательно колется в последней строчке, разметая перьями шляпы пыль перед ногами читателя. Очевидно, редакторы не оценили всю тонкость предложенной партии, огрев фехтовальщика дубиной. Я бы назвал и это стихотворение безупречным, но дело в том, что безупречность в случае такой игры является необходимым условием. Глупо хвалить птицу за то, что у неё есть крылья. Достаточно было одной неудачной строки, чтобы весь замысел рухнул. Поэтому автор не рисковал и летел аккуратно. Игра удалась, но безумия, которое необходимо шедевру, нет. То есть перед нами изящная безделушка, окроплённая подлинными слезами:
0. http://www.stihi.ru/2009/06/27/3105
ИГОРЬ КРИВЧИКОВ
Я рад, что с Вами был знаком...
Что Ваш прекрасный взгляд меня касался
Почти неощутимым ветерком,
Нежнейшим легким холодком,
Что жарче пламени в ту пору мне казался...
Я рад, что облик Ваш и нрав
Я ощущал все эти годы...
Что не лишил надежду прав
Надеяться... Менялись моды...
Менялись краски за окном...
Из памяти стирались лица...
Менялись дети... Семьи... Дом...
Менялись у сердец границы...
Я годы эти проклинал!
Я ненавидел вязь разлуки...
Не знаю, кто нам помешал!
Как разорвались наши руки?
Я просто помнил и ...любил...
Любил как мог... Пусть неумело...
Я ждал и небеса молил
О новой встрече так несмело...
Я просто помнил и мечтал...
Я смысл искал не видя смысла
В своих мечтах... Вы - идеал!
И я уже не вспомню числа
Той жизни мной забытых дней...
Они летели как мгновенья
В сопровождении дождей
Из слёз...
...Какие откровенья...
...Простите мне...
...Я Вас ...люблю...
...И, разорвав сомненья в клочья,
Признанье это... Вам...
...дарю...
(...Дышать мешают ...многоточья...)...
На мой взгляд - угар. Но этого угара не оценили, и ниже я поделюсь подозрениями, почему так вышло.
Многие авторы дают точные, хлесткие зарисовки, этакие срезы реальности. Но им не хватает магии, не хватает вечности текущей сквозь мгновение (как у той же Комиссаровой с её лодочкой). Ты читаешь и думаешь: "Верно!" То есть это такие репортажи, фотоснимки. Для того, чтобы Вечность проявилась, нужен бэкграунд. Как у Толкиена, нужно придумать 45 языков и гигантский эпос, и лишь часть показать во "Властелине Колец", нужно, чтобы за произведением сквозило что-то гигантское - тогда оно будет завораживать. А если автор полностью адекватен, равновелик своему произведению - то волшебства не будет. В качестве примеров таких точных фотоснимков можно привести вот такую вещь :
144. http://www.stihi.ru/2010/04/28/8189
СТАС ЧАЙКИН
Больничное солнце
В прозрачном пакете лежат витамины,
Живые, отчаянно-рыжего цвета,
Бокастые солнца горят - не остынут,
Почти улыбаются мне из пакета.
И ты улыбалась: "Поправишься скоро!"
А после ушла, апельсины оставив...
Темнеет.
Стихает за окнами город,
Я в мутные сны погружаюсь, как дайвер,
И вновь просыпаюсь, горячкой просолен, -
В поту.
Чьи-то тени в проёме оконном,
И лужицы лунного света по полу,
Бледны и прозрачны, ползут обречённо
На ощупь до двери... А там, в коридоре,
В сиянии лампы они умирают...
Как белые чайки
над стонущим морем -
Встревоженных ангелов мечется стая.
Я слышу их крики над крышей больницы,
Но слов не понять - говорят на латыни...
Все тело томится в объятиях ситца,
И звуки плывут миражами в пустыне:
То где-то внизу неотложка завоет,
То всхлипнет по-детски сосед-дальнобойщик,
А время застыло, почти неживое,
Мне хочется света
всё больше и больше...
И вот - когда проклята ночь многократно,
По каплям тоска введена внутривенно -
К нам солнце, шатаясь, заходит в палату,
Держась за седые больничные стены...
Я верю, как в Бога, в оранжевый шарик,
В желание жить вопреки медицине.
И я тебя жду, я тебя приглашаю
К себе.
Приходи,
угощу апельсином!
Достойное стихотворение, много точного, и даже ангелы летают, но всё же это фотография. В своё время эту тему поднял на подлинную высоту недавно умерший Павел Клищенко (КлещЪ) в песне "Медсестра Кораблёва". "Медсестра Кораблёва, я устал повторять вам в бреду, что к полёту готов... ". Песня несовершенная, если кто догадается скачать, там есть провалы, но есть и истинное величие. У Чайкина же репортажность побеждает, как если бы автор был честным и добрым - но атеистом. Может, я угадал?
Вот ещё одна зарисовка :
112. http://www.stihi.ru/2010/07/28/5058
ГАЛИНАСМИРНОВА
вокзальное
Он обожал велосипед
и запах старых шпал,
слова 'транзитный пассажир'
и городской вокзал,
прохладный кафель м и ж,
сушилку на стене,
зал парикмахерских услуг
на третьем этаже.
Любил ночной тариф такси,
подвыпивших людей,
дешевый замшевый шансон
вокзальных площадей.
Шум ожидающей толпы,
когда из точки А
в ночную точку СПб
приходят поезда.
Фруктовый запах спелых груш,
соломенных корзин,
которые тащил домой
курортный семьянин.
Еще любил речной вокзал.
Стоящий рядом с ним
плавучий ресторан 'Причал'
и привкус кислых вин.
Ну в общем был такой - вполне
хороший гражданин.
Ну да, я тоже это всё люблю, и всё узнаю. Мне только не нравится строчка про "дешевый замшевый шансон". Во-первых, я шансон ненавижу, во-вторых (это как с Манхэттенами Комиссаровой), я из-за этой пакости не могу своего пассажира оправить в 70е или 40е, в-третьих - почему замшевый? Очевидно, это та самая слабая строчка, на месте которой должна быть самая сильная. Обычное дело, недотяг. Ну и главное - а зачем мне все это? Да, очень верное описание реалий, но к чему? Фотография. Нет философии, не дышит вечность за деталями. А так - вполне хорошее... стихотворение.
Есть стихи крепко сшитые, и даже с мыслью, но такой... невзрослой, что ли. Ну, вот например:
27. http://www.stihi.ru/2010/07/25/349
НАТАЛЬЯ НЕЧАЯННАЯ
Господи, сделай меня солдатом. Всеподчинённым и подкомандным. Чтобы сказали: «Иди туда-то!», а им не выкрикнешь: «Негуманно!».
Чтоб приказали: «Наталья, лодырь, - бег, отжимания до упаду». Ты же – протестом не режешь глотку, ибо: «Есть ёмкое слово: надо».
Господи, дай мне мое солдатство. Полнобезволие, всеконтрольность. Чтоб показали, куда податься. Чтоб разъяснили, что: «К черту – вольность».
Чтобы послушна, как под наркозом. Скажут: «Спи, стоя!», ну, значит, стоя. Скажут: «Сдавай-ка на экспорт кожу!», и не возникнет вопроса: «Стоит?..»
Чтоб каждый день, как устав, - не ново. Чтобы путь топтан, знаком, заказан. Чтобы сказали: «Забудь такого». И забываешь – приказ приказом.
Чтоб все по графикам, цифрам, датам: время чихнуть, рассмеяться, охнуть.
_______________________________
Господи, сделай меня солдатом. Господи, дай мне команду сдохнуть.
Ну да, всем нелегко. Терпи. Христос терпел и нам велел. Вот такая моя тебе, Петька, литературная критика будет.
А вот противоположный пример. Всё стихотворение нескладное какое-то, но за последние две строчки всё прощаешь. Хороший человек писал. Правильный:
1. http://www.stihi.ru/2010/11/26/8710
СТРАН-НИК
осеннее
протекает небо из всех прорех
первачом и ливнем за воротник
заглушает ветер собачий брех
привечает душу вороний крик
лишь вчера из глины слепил господь
и вложил мне в руку святой грааль
как уже похмелье терзает плоть
бултыхает осень в садах печаль
наливает мне от своих щедрот
до краев тоски кто бы что сказал
я шестого дня у златых ворот
упокой не пил а вот развязал
ну чего упрямиться всё одно
улетит с ветрами и этот век
и уложит глину господь на дно
безмятежных чистых бессмертных рек
Есть стихотворение, которое просто необходимо упомянуть, иначе его автора ветром унесёт. Совершеннейший эльф:
11. http://www.stihi.ru/2010/09/22/7116
КОНСТАНТИН НЕВСКИЙ
Dasa
Осенью люди попадают в гербарии. Посмотри
как день преломляется, словно в китайских линзах,
как блестящие аэропланы Экзюпери
касаются мягких листьев,
а в утреннем небе ещё клубятся добрые сны.
Тихая музыка опадает с холодных веток.
Из всех вариантов забвения и того, что будет за ним,
ты, наверное, выберешь ветер -
потому что он отнимает память. В тот самый миг,
когда, подобно цветку, осыпется последнее слово,
закончится и этот несуществующий мир,
чтобы начаться снова...
Сегодня определённо хороший день,
чтобы взглянуть на него по-другому.
Я уже так вас обчитался, что перестал отличать добро от зла, уши оттоптаны, но, кажется, эльф написал хорошие стихи. Во-первых, отличные рифмы. Просто супер. Во-вторых, очень светлое, кристальное состояние, и оно не теряется ни на миг. Пустых слов и образов нет. И главное - стихи нерефлексивны. Автор не мучает нас своими проблемами, не рассказывает, как он себя презирает, не сокрушается о несбывшемся, а ведь большинство терпимо слепленных текстов, присланных на конкурс, именно таковы. Люди чувствуют себя ничтожными и смакуют это. Даже если они это делают убедительно - я всю кучу подобной поэзии оставляю за бортом. Меня не интересуют маленький человек и его проблемы. Хочешь, чтобы я тобой заинтересовался - перестань быть маленьким. Это может каждый, просто большинство не хочет. Им уютно барахтаться в луже собственной рефлексии. Это без меня, пожалуйста. Я люблю свежие продукты. Ну или уж рок-фор. А у вас просто скисшая гречка. Есть (слава Богу, немного ) и те, кто встает в героические позы, не имея на то права. Тоже не катит. Смешно. Величие не в позах. Есть зарифмованные дневники интеллигентов. В них нет ничего плохого, только интеллигентно рифмовать, делиться наблюденьицами - не значит быть поэтом.
А вот ещё пример человека, которому дан дар магии, но который сам его не контролирует и много пишет из-под волос:
6. http://stihi.ru/2010/08/10/3767
СЕРГЕЙ ШЕЛКОВЫЙ
О львином сердце, вырванном с корнями,
о цезаря бубновой голове
поговорим вполголоса, меж нами,
в горячей мураве.
Свирепый зверь, неловкий чтец талмуда,
не хочет знать колючих, цепких слов.
Но видит сны - и в рыжем сне Иуда
опять предать готов.
Таков он, август, пащенок ущерба,
свояченник непойманных убийц.
Сквозь пурпур династического герба
совсем не видно лиц.
Сквозь выпуклую толщу океана
не слышен субмарины обертон -
а только дрожи гибельной осанна
корёжит небосклон.
Проспать бы на лету лихое время!
Ты был моложе - и вчера зарыт...
Чертополох, бросая в воздух семя, -
над нами семерыми, надо всеми, -
вдоль радуги размыт.
Собственно магическим является (да, я хочу и буду употреблять слово "является", а кому не нра - может пойти покурить) здесь только первое четверостишие. Остальное, как говорим мы, музыканты - шквал говна и металла. С отдельной удачей в виде инфразвуковой вибрации от субмарины летним выжженным полуднем на степном берегу. Только какое отношение эта субмарина имеет к первому четверостишию - покрыто мраком. Кстати, что у вас за мода дурацкая - псевдонимы выбирать? Не 20е годы на дворе. Шелковый, Пустой, Недужный, Нечаянная... С ума посходили, что ли? Взрослые же люди. Стыдно! (Если я, говоря об этом факте, случайно зацепил чью-то настоящую фамилию, то Бога ради простите.)
Хуже этого только другая мода - писать интеллигентские умные стихи с морем цитат, фамилий и имен литературных героев, немилосердно перенося смысл с одной строки на другую (забыл, как этот прием называется, Бродский его очень любил). Ну, миленькие, оставьте вы тень Бродского в покое уже, а? И не нужно фразы рвать, разнося их по разным строкам, читать это ещё как-то можно, но вы вслух пробовали свои стихи произносить? Бред же получается! И потом это очень расхолаживает. Создается совершенно ложное ощущение собственного всемогущества в работе со словом. Бродский был большой хитрец, у него это всё канало. Потому что он так поступал не от слабости. Я бы на вашем месте себе этот прием просто запретил.
Но из всякого правила есть исключения. Таким исключением в нашем случае будет однозначный победитель конкурса (ИМХО), о котором мы сейчас поговорим. Ему можно всё, что остальным нельзя. Я, честно скажу, не знаю, зачем его сюда занесло, в этот лягушатник. Ему бы лекции в Гарварде по литературе читать. И не мне его творение судить. Я бы сам с интересом послушал, что он обо мне скажет. Ничего хорошего, надо думать. Потому что это как раз представитель глубоко враждебной мне, как автору, школы поэзии, назовём её условно "питерской", восходящей к Бродскому и Рейну. (Неусловно я тоже её мог бы назвать, за мной бы не заржавело, но я не раз сталкивался с тем, что люди не готовы оперировать подобными категориями. Сразу начинается такая мудянка, что хоть святых вон неси. Поэтому не будем обострять попусту.) Враждебной эту школу я назвал не потому, что сам её не люблю. Меня раздражают миллионы эпигонов Бродского, это да. Но когда я встречаю подлинную удачу этой традиции - это для меня всегда радость. Просто апологеты этого крыла настолько абсолютизировали собственное понимание поэзии и языка, что альтернативные подходы превратились в какую-то партизанщину. Чудесное стихотворение Кривчикова пролетело, не попав в лонг-лист, явно по той причине, что редакторы во многом воспитаны в русле этой самой питерской традиции. Думаю, что оно прошло в их сознании по категории "чудовищные вирши" и "графомания". Ну, пусть рейнокушнерогандлевцы и примкнувшие к ним ругаются, мы их все равно любим. И поздравим, узнав, что подлинных поэтов в их рядах прибыло. Итак, победитель моего личного хит-парада, и думаю - многие со мной согласятся - Натан Хлебник.
1. http://www.stihi.ru/2010/11/21/1708
НАТАН ХЛЕБНИК
Что женщина? Она глядит в живот,
ощупывает тело или рот
Так слепит снег весь белый свет. Одна
она стоит с той стороны окна
Как холодно там, в Дании твоей –
кто кормит недолётных снегирей?
какая ртуть шагает по земле
с Офелией подводной и моей…
Что женщина? – она почти что спит.
Её в четвёртом измеренье вид
покажется и ей самой чужим –
Так пахнет смерть её, так пахнет тмин.
Что Дания? Похожа на Китай.
Свободный Гамлет свой канал найдёт –
и кажется столь долгим навсегда –
что грубой нитью зашивает рот.
что яблоня? Стоит, ждет рождества
и, кажется, торопится раздеться,
чтоб воздух в поры тонко проникал
и умирал, не достигая сердца.
Здесь, в этом датском, с почтой кочевой,
с щенками, женщина почти что неживая
стоит на круге света – все предметы
за темнотой своей в сухарь сжимая.
Что женщина? Она поёт живот,
и кормит птиц сухариками света.
А утром речью бога приберёт
смахнёт рукою в руку
безответно.
Ну, что - караул. Ван-Эйк, Вермеер, Брейгель, "Жертвоприношение" Тарковского. В общем, это по-взрослому, ребята. Тут слоёв столько, что нужно писать полноценную литературоведческую работу, на которую у меня ни времени, ни умения, ни эрудиции, ни сил. Фуга Баха какая-то. Вот так, ребята, язык и форму об колено ломают во имя магии. Учитесь. Вот такой нужно иметь бэкграунд, чтобы было волшебство. Вот такую зоркость к деталям и снежную высветленность взгляда, чтобы сквозь него Бог струился. Такой уровень поэтической техники иметь, чтобы столь свободно заниматься вольтижировкой, как будто ничего особенного не происходит. Подумаешь - кувыркнулся пару раз, любой сможет. А ты попробуй сам так кувыркнись, ага? Вот такое 3D видение должно быть у поэта, чтобы за каждой строчкой - несколько измерений в нескольких направлениях. Ну, в общем мы имеем дело с искусством без оговорок, высшей пробы. Тем обиднее мне в самой середине стихотворения видеть строчку, которая мне представляется совершенно провальной, и именно в ней возникает Гамлет. Это явный знак того, что тут должна быть самая сильная строка всего стихотворения, его истинная кульминация. Ну в самом деле, что это такое: "Свободный Гамлет свой канал найдёт?" Кроме Гамлета - все слова строчки совершенно бессмысленны. То есть, наверное, автор что-то в них вложил, но думаю, что делал он это головой, потому, что никакой магии, никакой вести в том, что получилось - нет. Увы. И даже хуже - лезет совсем уж чудовищный и непредусмотренный смысл из-за того, что буква "к" - вещь тихая и незаметная. И сразу, раз уж Дания, вспоминаются Христиания, гей-парады и знамя в виде радуги. Гамлет, блин, освободился и, наконец, нашел то, что на самом деле искал. Порадуемся за него. Ничего смешного, ребят. Всё, что написано, должно первым делом быть испытано на прочность сортирным юмором. Иначе неизбежны такого рода огорчения. Историю про "Отруби лихую голову" нельзя забывать. И ржать над автором нечего. Так абздаться может каждый. (Поэтому как совет - найдите самого большого скабрезника из числа друзей, и давайте ему почитать свои стихи прежде, чем их публиковать). Истинного величия обсуждаемой работы эта досадная мелочь не отменяет.
Итак, если бы я выдавал медали, то золотую, как белый маг, получил бы Натан Хлебник. Серебряную, за безупречность и рыцарственную бесстрастность, я бы дал Игорю Кривчикову и Незнайке на Нибиру. А бронзовую, за тонкость чувств, поделил между Татьяной Комиссаровой и Константином Невским. Поощрительный приз за безрассудство, как начинающий маг, получил бы Виктор Фишкин.
И еще два стихотворения, которые хотелось бы отметить :
32. http://www.stihi.ru/2002/02/07-369
ПЕТРОFF
* * *
Закрыл на все глаза ночной портье,
Склонил главу к подушке обреченно,
И косоглазый солнечный крольчонок
Протиснулся меж сомкнутых портьер.
И оборвался с крыши страшный сон,
И оборвалось сердце у героя,
Завыл рояль и сделал шаг из строя,
Заверещал задавленно клаксон,
Но смерти нет, в игольное ушко
Пролез верблюд и говорил по-птичьи,
И наш герой остался безразличен
К тому, что убежало молоко,
К тому, что отражается в реке
И восседает в облаках на небе,
При мане, при вине и белом хлебе
С волшебной чудо-палочкой в руке,
А смерти нет, но что-то есть в конце,
Еще вчера... Сейчас уже неважно.
Смотри и умиляйся, как отважно
Крольчонок пляшет на его лице.
и
40. http://www.stihi.ru/2010/01/23/8453
МАРЬЯНА ВЫСОЦКАЯ
Про Вику
И поедет однажды Вика на Коста-Рику.
И купит себе там самое красное платье.
Потому что у Вики из лучших друзей только книги,
Потому что у Вики вместо картины – Распятье.
И будет Вика по миру гулять, как в трансе.
И станет поэтом в Гамбурге, поваром в Риге.
Потому что у Вики необходимая жажда странствий,
Потому что у Вики прапрадед был точно викинг.
И приедет однажды Вика в свой маленький город.
И вернется к книгам. И будет ей жизнь стекловатой.
Потому что и платье Вике станет не в пору,
Потому что и мира будет ей маловато.
Это всё будет, Вика, ты слышишь, всё будет, детка!
И в полночь к тебе постучится твой суженый полуночник.
Мы продадим и коляску твою, и капельницы, и таблетки –
И купим тебе самый целый, самый ровненький позвоночник.
Это объективно хорошие стихи. Но первому я по непонятной для себя причине не срезонировал, а второму - не поверил. Но стихи хорошие. Поэтому не упомянуть их было бы нечестно.
Всем удачи, и не относитесь ко всему этому мероприятию серьёзно. Все на свете конкурсы - условность и ерунда. Кто-то из вас, не дождавшийся о себе ни слова, наверняка гений, и через 100 лет будут ржать над слепостью жюри, не увидевшего и не оценившего вашу гениальность. Это нормально. Главное, чтобы через 100 лет поэзия была хоть кому-нибудь нужна. А для этого - пишите, родненькие. Херачьте. Великие почти все умерли. Небо уже легло на наши плечи, нам его держать.