Рецензия на «Б. Г. Конец времён. Битва» (Zharптёнок)

От птицы - птице, или из жизни пернатых
Поэзия – материя тонкая, ускользающая, а потому малопонятная большей части граждан. В добавок к этому, еще и поэтическая критика четко делится на два типа – осуждающую и «осмысляющую». Первая пишется либо поэтами-неудачниками, либо непоэтами вообще, а потому ставит перед собой единственную озлобленную цель – найти недостатки. И недостатки всегда находятся, особенно если автор критической статьи не понимает смысла прочтенного стихотворения. Второй тип критики – «осмысляющей» - пишется, как правило, такими же стихотворцами, как сам автор, и постоянно соскальзывает в грех самолюбования. Вместо анализа чужого стихотворения, автор пишет собственное – длинное и заумное, в прозе, но с цитатами в стихах.
Не будучи профессиональным критиком и не владея ни одной из вышеприведенных критических метод, я решил действовать по собственному разумению. Не претендуя на глубокий анализ творчества Zharptenkа вообще, я хотел бы проиллюстрировать лишь одну особенность ее поэзии, что бросилась мне в глаза.
Жар-птенок, птенец Жар-Птицы, существа волшебного, сказочного. Никто Птицу, конечно, не видел, но некое общее представление об этом существе у всех имеется – светящееся, струящееся языками пламени оперение, переливающееся всеми оттенками Огня. Вот на слове «струящееся» давайте и остановимся.
Описание действия, события, состояния души в поэзии может стоять прочно, как монумент, или падать на голову, как кирпич – бамс! И на месте. «Я волком бы выгрыз бюрократизм» - все расставлено по местам – волки, овцы, я, бюрократы и даже то, что я с ними сделаю (при всем моем уважении к раннему Маяковскому). Может двигаться слаженно и уверенно, как хорошо смазанный механизм – «Бывают ночи; только лягу – в Россию поплывет кровать…» (при всей моей любви к Набокову). А еще описание может струится и перетекать, с каждым движением слова, с каждой строкой добавляя новую деталь к описанному.

Мне сказали - БУДЬ, но вышло, что быть - некем.
В полом сердце - только страх и ярость паяца.
Милостив был Господь - мне подняли веки -
Видишь путь - так иди, хватит валяться...

http://www.stihi.ru/2007/09/25/145

Вот ситуация – человек поставлен в условия необходимости существования (здесь можно было бы порассуждать о смысле бытия, о грехе самоубийства и многом другом, но мы не будем). Жить надо, но в жизни этой нет ни одного ориентира, ни одного примера который заставил бы себе подражать, который был бы достоин подражания – быть некем.
Что из этого следует? Пустота в сердце. Даже если это сердце и порождает какое-то чувство, улетая в пространство, это чувство ни от чего не отражается и не возвращается назад – внешняя пустота порождает пустоту внутреннюю. Шаг за шагом, строка за строкой, мазок за мазком проступает картина внутреннего состояния автора, поток описания струится от одного слоя души, до другого, вглубь, в темноту.
Сердце пусто, и тот, кто находит его незанятым, берет семерых товарищей и поселяется там – боль, страх, ярость, обида за прежние унижения, за то, что когда-то тебя сделали клоуном, паяцом, - все они здесь, те, для кого одиночество – самая легкая добыча.
Очень интересна следующая строчка – «Милостив был Господь - мне подняли веки». С одной стороны, вроде бы всевышний открыл героине глаза, с другой – «Поднимите мне веки», это фраза Вия, властелина подземного царства, - Сатаны. Вроде бы и прямого указания на него нет, но смысл фразы струится, перетекает, он не задерживается в жестких рамках произнесенных слов. Тем более, что – «Видишь путь - так иди, хватит валяться». Едва ли эти слова принадлежат Милосердному.
У Zharptenkа, как и жизни вообще, противоречивость – в порядке вещей.

Кто-то реальность со сном
Поменял местами...
Я опустилась на дно -
Но оно - БЛИСТАЕТ.

http://www.stihi.ru/2007/06/05-151

Ситуация не зафиксирована накрепко, не определена, она перетекает, как цвет оперения Жар-птицы. Перепутанность реальности и сна – излюбленная тема поэтов, художников и кинематографистов (уровень «Матрица»). А тут их и вовсе местами поменяли. Кто есть где? Реальность струится и ускользает.
«Я опустилась на дно - НО оно – БЛИСТАЕТ». Я не случайно выделил частицу «НО», - в данном случае она подчеркивает необычность, неприемлемость ситуации для героини. Она опускалась на дно в темноту, во мрак, в тишину, ожидая обнаружить там совсем не то, что нашла, - а дно блистает. Конец света, Армагеддон – верх стал низом, Свет – Тьмой.
И снова – явных указаний на все мною вышесказанное в поэзии Zharptenkа нет, есть только последовательность ассоциаций, которая возникает после прочтения ее стихов. Ситуации размыты, перетекающи, как трепет пламени.

В следующем примере позволю себе слегка поерничать, не выходя, впрочем, за рамки своего исследования:

Плетью рождённый, стань плотью стального меча -
Не признаю никакого другого оружия...
Я выбираю Бориса Борисовича -
Мне, кроме Гребня, другого мессии не нужно.

http://www.stihi.ru/2006/01/07-1963

Перетекание смыслов во фразе «Плетью рождённый, стань плотью стального меча» настолько очевидно, что я его даже комментировать не буду. Но вот далее – «Я выбираю Бориса Борисовича - Мне, кроме Гребня, другого мессии не нужно». Обращение «Борис Борисович» явно и неприкрыто указывает на уважительное отношение автора к персонажу, не говоря уж о статусе БГ в русской альтернативной культуре вообще. А вот кликуха «Гребень» применительно к Гребенщикову меня всегда коробила. В некоторых кругах такое обращение, э-э-э… считается не очень уважительным. Я даже испытал некую растерянность, прочитав эти строки – не то автор преклоняется перед БГ, не то испытывает к нему легкое презрение. Преклоняет колена, но при этом презрительно кривит губы? В общем, смысл стихотворения снова скользит и перетекает, как и во всех прочих произведениях автора.
Ну а далее, и того больше – вроде бы хвалебная ода выливается в:

Милый, не плачь - в тёмном небе фанфары звенят...
Шею, лицо и соски разотри своей спермой.
Лучше молитвы любой, подрочи на меня -
Выкончай в небо свою лебединую верность...

http://www.stihi.ru/2006/01/07-1963

Высокий ли это слог? преклонение, или издевательство? Или, и то, и другое вместе?

Подобного рада примеров из творчества Zharptenkа можно привести огромное количество, оно ими перенасыщено. Что позволяет говорить не о случайных творческих изысканиях, а о вполне сформировавшемся авторском стиле – перетекающем и струящемся, как оперение Жар-птицы.

Евгений Стерх   18.11.2007   •   Заявить о нарушении