Андрей Борейко
Ты вся во мне...
Ты вся во мне, когда летит листва,
и воздух шьет портновским клювом ворон,
и времени тугая тетива
поет о смерти тополиным кронам.
Ты вся во мне, когда кругом вода,
и жабры вырастают у прохожих,
плывущих по проспектам в никуда –
в порожние дома из непорожних.
Ты вся во мне под сеточкой дождя,
почти неуловимая для зренья,
дрожащая как перья у вождя,
курящего священные коренья.
И я дышу густой копной волос,
как дышит луг неувезенным стогом,
как на Лосином острове колосс
шуршит в ветвях одервеневшим рогом.
Когда мы совпадем, случится снег.
Он упадет, несметный и красивый,
на, как обычно, средней полосе –
в предсердии поруганной России.
Но где-то подо льдом наступит сбой.
Небесный свет зовет меня обратно,
и по весне я прорасту тобой,
как тополь, оскопленный многократно.
Бабочка
Который бабочка – пускай летит на свет
/В. Кальпиди/
Ты – просто сон в моей пустой руке
и не похожа ни на что другое.
Так пламя застревает в мотыльке
и в нем трепещет пепельной дугою.
О, ты жива, покуда я смотрю
на твой узор и шевелю губами.
Ты – бабочка, подарок сентябрю
с его дождем, прохладой и грибами.
Что птица, там, ворона, соловей!
а твой полет изящней и полнее;
не сахарней – скорее солоней
пыльца твоя и перышек плотнее.
О, бабочка, ты видишь этот свет,
не тот вверху, а ниже, из-под кожи –
тепло мое, которого здесь нет,
которому я противоположен.
Ты движешься, пока я говорю:
– Лети ко мне, коснись меня крылами!
Ты умираешь, значит, я горю...
И тишина. И пепел между нами.
Мне снился сон
Мне снился сон, что я был жив и помер,
и получил значок "Почетный донор"
земли, которой тяжек этот груз.
Что остается? Медленная грусть
большой реки на долгих перегонах,
и шум дождя, и шелест в темных кронах;
в крови костра сумятица и хруст…
Земля права, что я в нее вернусь.
Другие статьи в литературном дневнике:
