Несколько слов об Иннокентии АнненскомАнатолий Ефимович Барзах в свое статье «Пафос поражения» нашёл, на мой взгляд, один из ключей к пониманию лирики Иннокентия Фёдоровича Анненского. Почему один, а не единственный? Вопрос риторический. Изучая много лет творчество великого русского лирика, «последнего из Царскосельских лебедей», как сказал о своём учителе (учителе – в прямом и переносном смысле - Николай Гумилёв), труды Андрея Венедиктовича Фёдорова, чьи работы по сей день остаются самыми востребованными и актуальными, Лидии Яковлевны Гинзбург и Николая Алексеевича Богомолова («Кипарисовый ларец» Иннокентия Анненского»), могу уверенно заявить: трактовать стихи Анненского каждый может по-своему, но они навсегда останутся для нас неким камнем преткновения, поскольку сам поэт однажды заявил: «Не глубиною манит стих, он лишь, как ребус, непонятен» ("Поэту"(В раздельной чёткости лучей»). А о жизненном кредо Анненского, как мне кажется, многие исследователи его творчества забывают. Он же сам признавался: «За стольких жить мой ум хотел, что сам я жить забыл» («Развившись, волос поредел»). Вот здесь-то и кроется вечная тайна Иннокентия Фёдоровича Анненского, самого удивительного русского лирика и "великого европейского поэта"(Гумилёв, Мандельштам). © Copyright: Кружков Николай Николаевич, 2013.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
