Цитаты"…Это очень тоскливо, когда тебе исполняется двадцать один от роду год. Это что-то не то. Это пахнет закостеневшим обликом тела, волосами на равнине груди, остановившимся взглядом. Становится страшно, и хочется крикнуть и прыгнуть на потолок. Хочется пусть не бежать, но хоть куда-то пойти. Выйти за дверь". (с) А мне всегда было, с чем драться. Хотелось, наоборот, спокойной жизни. Думала: "вот, когда-нибудь эти грёбаные состояния кончатся, тогда заживу". "Только", думала, "тогда уже мне будет ничего не надо. Воля к жизни кончится, есть какой-то её лимит". Хотя, вроде, и такое бывало в школе часами по полдня: "И я никуда не иду. Я сижу в своей до крайности надоевшей коробочке. Я поставил локти на письменный стол, голову опустил на поникшие кисти. Смотрю и что-то ищу в беспросветной серости злого молчанья окна". (с) Сяду, поставлю локти на стол, взглядом упрусь в стену противоположного дома в окне. И сижу. Несколько дней так проведу, время от после-школы до прихода вечером родителей, потом возьму стихи Блока. И такой восторг горло сдавливает, столько эмоций сильных появляется, никуда такое за дверь выходить вроде и не надо. Читаю, экзальтированно восхищаюсь и думаю: зачем я не читала эти несколько дней, сама у себя жизнь украла. * Во, так я Бондаренке ныла. А тут кошмар очередной начался, я ныть завязала. а я-то думала, как хорошо, нашла собеседницу. Нам, думала, надо было друг друга найти, это взаимовыгодное партнёрство, а не то, что людям, которые не при чём, мозг долбать. У нас, думала, провалы в сознании. Мы их маскируем светским "автопилотом". И хорошо так друг друга поддерживать на этом "автопилоте": откликаться жестами на жесты, репликами на реплики. * Во, так посидишь несколько дней от после-школы до прихода родителей, в окно уставившись. А потом отец приходит домой, мы поедим, а он ночью выключит свет на кухне и сидит там в темноте по полночи, пальцами по столу барабанит. Тоже, думаю, с ума сходит. Или сидишь в затхлой пыльной неубранной комнате, прозу без начала и конца пишешь в тетрадку. О том, как паук акробатически перемещается по паутине, и заплетает паутиной постепенно весь потолок. А на кухне отец чем-то звякает, гремит, воду в туалете спускает. Как барабашка. "Дышать нечем. Я задыхаюсь. Я теряю сознание. Я умираю…" (с) "Я почти в забытьи. Я почти улетел, растворился, распался. Я почти превратился… Да, я почти там, под сосной. И не надо уже… Но тут я увидел Марину". (с) Какой Марине я такой нужен. Когда я почти уже распался. Марина овеяна некоей романтикой для меня, чем-то небывалым; но на самом-то деле она приехавшая из глубинки, впервые оказавшаяся в Москве первокурсница с карьерными соображениями, с ожиданием любви и семьи. Пожалеем Марину. Не будем читать ей Есенина про нож и лезвиё или про что-то такое в этом роде. У меня в институте был любимый отрывок из Есенина: Голова моя машет ушами, как крыльями птица, С.Есенин Мне казалось, я развоплощаюсь, как эти с кольцами у Толкиена. Как это, думаю, хорошо, вот так жить на "автопилоте", под "автопилотом" твоё сознание будет постепенно разрушаться, разрушаться, и наконец совсем тебя не станет, не станет возможности мыслить (которой, собственно, и теперь уже нет,ни одну мысль от начала до конца додумать невозможно), ты станешь качающимися под ветром ветвями. А тут мы напились с Бондаренкой, и я с похмелья увидела какой-то дикий кошмар - кажется, шизофрению этого её Фрейда. Какой-то кромешный чёрный провал, кроваво разрывающий твоё сознание на куски. Я так не планировала. Я планировала мягко, незаметно стать теми качающимися ветвями. Я не думала, что меня на куски разорвут. -А то ещё, иногда казалось, надо что-то сделать. Какой-то дряни навалять, дведшей нас с Бондаренкой до этого состояния. А у нас с Бондаренкой с её подачи периодически была война светская. Это была не настоящая война: настоящая война была бы с дрянью. Ну, ладно; а я когда не развоплощалась, становясь ветвями, я наблюдала. Хоть за этой нашей войной. Как ты, думаю, Бонаренка, будешь против меня воевать. Смотрю - хреново у неё получается. В какой-то момент чернота ненависти взгляд застилает, и начинает она совершать шаги во вред себе. Ну, думаю, если я такой же стану, как и кому я наваляю? Надо против того, чтобы ей вот составить компанию, что-то предпринимать. * Ага, вот и Бондаренка тоже, хоть и со своим этим Воином Тьмы, а в "Малиновой Жабе" её героиня не хочет обращаться к врачу. "Назовут", говорит, "какими-нибудь длинными диагнозами всё, чем я живу". Мне кажется - моё особое мнение, Фрейда я читать не могу, ни одного слова не понимаю - мне кажется, у Фрейда сначала было всё супер. Он дорылся до каких-то механизмов подсознания и начал в подсознание копать дальше. И, далее, докопался туда, где подсознание соединяется с Информационным Пространством. Конкретно он в Информационном Пространстве дорылся до какой-то кармической помойки. И она посыпалась ему и его пациентам в мозг. * * Вот именно. Я думала, что я в кромешном отчаянии, думала, что всё кончилось. А оказывается, так всё было неплохо, пока я с Бондаренкой не напилась... * Я своими последующими действиями "ввела себе сильный наркотик". Или скажем какой-нибудь препарат. Чтобы в это жуткое, в тьму эту, которую я с похмелья повидала, не провалиться. Фильм какой-то был, пациентка-следователь свалила из больницы, захватив с собой препараты, которые ей вводили, и по ходу расследования ширялась ими прямо сквозь джинсы в верхнюю часть ноги. * Наяву лоси в заснеженном лесу даже меня впечатлили. В первый раз в жизни такая отчётливая картинка. Сначала лоси, потом рука в пышном манжете, держащая навесу червяка, а потом это ужасное чёрное. * Теперь, когда ни одной мысли до конца не додумать, нельзя стать одной из нормальных. Можно притворяться, притворяться и самой поверить. Но это будет ложь. Мне не жаль, что я здесь не прижился, БГ © Copyright: Агата Кристи 4, 2019.
Другие статьи в литературном дневнике: |