Евангелие от ДостоевскогоВосстановление погибшего человека Мистерия Достоевского Достоевский много раз и в разных вариантах повторял одну глубокую религиозную мысль? В творчестве Достоевского немалое число истолкователей в первую очередь видело глубины человеческого падения: все помнят легенду о Великом инквизиторе, но редко вспоминают главу «Канна Галилейская», где, по словам Достоевского, сила утверждения должна перевесить силу отрицания. Соня читает Раскольникову Евангелие и верит, что слово Божие оживит окаменевшое сердце Раскольникова -воскресит его погибшую для вечности ду
Вспомним, как рассказывает Хромоножка в „Бесах“: „Богородица что есть, как мнишь?“ — „Великая мать, отвечаю, упование рода человеческого“. — „Так говорит Богородица — великая мать сыра земля есть…“ Что же обретал человек в момент катарсиса? Теперь вся воспринималась как неожиданный дар. Он обретал ее заново, как бы внезапно родившись. Во многих трансформациях мифа о воскресении в мировой культуре, в мифологиях всех народов четко прослеживается неразрушимый сюжет первозданного действа о „мнимой смерти“. Суть его заключена в том, что некто, считавшийся умершим, гниющий и разлагающийся, внезапно обретает жизнь. В большом числе легендарных сюжетов на первый план выступает тление, зловоние как неопровержимые доказательства смерти. Лазарь не просто умер, от его тела уже исходит запах тления, что всячески подчеркивается и в самой притче, и в ее иконографическом изображении, где апостолы зажимают носы в момент, когда камень отвален от „двери гроба“. В „Братьях Карамазовых“ глава о смерти Зосимы называется „Тлетворный дух“. Тлетворный дух, исходящий от тела учителя, стал великим соблазном для старцев. Ликует противник Зосимы Ферапонт, ибо вместо благоухания мощей праведника Зосима „провонял“. Причем всячески подчеркивается необычность такого явления, ведь Зосима „тело имел невеликое, сухое, к костям приросшее, откуда бы тут духу быть?“. При воскрешении Лазаря, тление, усиливает реальность и очевидность смерти, дол В главе „Канна Галилейская“ Алеша увидит в сонном видении воскресение Зосимы потому, что сумел переступить через соблазн очевидности самого тления. В романе „Преступление и наказание“ Соня читает Раскольникову притчу о воскрешении Лазаря, и здесь Достоевский акцентирует обязательный момент тления. Зосима „провонял“, Лазарь „смердит“. Для усиления этого момента Достоевский прибегает и к словесному комментарию, и даже к графическому выделению слова „четыре“, указывающего на время тления: „уже смердит; ибо четыре дни, как он во гробе“. Она энергично ударила на слово четыре». «Где тут про Лазаря? — спросил он вдруг. где? Отыщи мне, Соня». Ведь он мыслит себя погибшим и невоскресшим Лазарем его духовная смерть («Я себя убил, а не старушонку») наступила в момент убийства. С тех пор Раскольников пребывает в своей каморке, по словам Достоевского, похожей на гроб, а когда об этом же говорит мать Родиона Романовича, он восклицает, что она не подозревает, какую великую истину сей час сказала. «И он, он — тоже ослепленный и неверующий, — он тоже уверует, да, да! Сейчас же, теперь же», — мечталось ей, и она дрожала от радостного ожидания" Расстояние от сюжета о мнимой смерти до сюжета о воскрешении громадно. Удельный вес притчи о воскресении Лазаря несоизмерим с весом и значимостью повествования о воскресении Христа.Но здесь предвестие самого великого события в истории человечества и всего мироздания. И время и пространство были созданы Творцом 13 миллиардов и четыреста миллионов лет назад, чтобы это свершилось. Иное дело, когда мнимая смерть переживается самим участником действа и дана его внутренним взором. Такова известная легенда о праведном перевозчике, который в надежде на легкую смерть бесплатно переправлял людей через реку. Однажды он перевез необычного странника и, когда оглянулся по его приказанию, увидел на оставленном берегу свое бездыханное тело. Образ мнимой смерти, когда человек, как бы перешагнув через собственный труп, продолжает другую жизнь, часто встречается в творчестве Льва Толстого. Есть мнимая смерть героя: одежда, оставленная на 6epeгу и записка о смерти; есть жизнь героя в другом облике «после смерти». Но в фольклорной мистерии герой, пройдя через мнимую смерть, возрождается, а в «Живом трупе» после мнимой смерти наступает смерть настоящая. Получается антимистерия, где действие направлено не к воскресению через мнимую смерть, а через мнимую смерть к настоящей смерти. Оставив на берегу одежду, как бы перешагнув через свой труп, Протасов не воскресает, а становится живым трупом. В «Смерти Ивана Ильича» герой видит, как его запихивают в черную дыру какого-то мешка, но в тот момент, когда пространство сжалось до бесконечности, перед ним открывается свет и бесконечность вширь. " — Кончено! — сказал кто-то над ним. Он услыхал эти слова и повторил их в своей душе. «Кончена смерть, — сказал он себе. — Ее нет больше». То, что для родственников безусловная реальность, видимая внешним взглядом (смерть, агония, труп), для Ивана Ильича, видящего смерть взглядом внутренним, есть конец смерти. Это означает, что в духовном мире нет и не может быть смерти и слова Спасителя: "Он не умер, но спит"-великая весть человечеству о мнимости любой смер «Лазарь, друг наш, уснул, но я иду разбудить его» — и слова учеников: «Если уснул, то выздоровеет». «Иисус говорил о смерти его; а они думали, что о говорит о сне обыкновенном».
После этой мнимой смерте послушнику Алёше надлежит совоскреснуть вместе со своим духовником Зосммой. На вопрос, почему не постятся апостолы, следует ответ Спасителя : могут ли печалиться сыны чертога брачного, если с ними жених? Брак в Канне Галилейской, таким образом, не бытовая свадьба, а , предрекающая воскресения. В ритуал этой свадьбы входило превращение воды в вино — один из древнейших символов воскресения. Вино — кровь Диониса, воскресающего в виноградной лозе. В глубинных истоках этого обряда ощутимо реальное природное таинство превращения дождевой воды в виноградные гроздья, дающие вино. В праздник сбора винограда заключались и реальные земные браки, Жених — сам Христос, сыны чертога брачного — апостолы. Таким образом, становится понятно, почему каноническая традиция требует чтения над умершим схииероманахом Зосимой главы «Канна Галилейская». Этот брак является тайным предвестником воскресения. Не удивительно, что Алеша, задремавший во время чтения, видит воскресение Зосимы. Стены кельи раздвинулись, все сидят за брачным столом, архитриклин в белых одеждах разливает вино новой жизни. Понятен Алеше иносказательный смысл древней притчи: не вливают вино новое в мехи старые. Должно произойти полное обновление человека. «Ветхий Адам» считался умершим, «новый Адам» — обновленным, воскресши Об этом речь Алеши у камня: «…кто нас соединил в этом добром хорошем чувстве, об котором мы теперь всегда, всю жизнь вспоминать будем и вспоминать намерены, кто, как не Илюшечка?… — Карамазов! — крикнул Коля. — Неужели и взаправду религия говорит, что мы все встанем из мертвых, и оживем, и увидим опять друг друга, и всех, и Илюшечку?
Воскреснуть — значит выйти за круг времен, перешагнуть Рубеж, за которым «времени больше не будет». Просто удивительно до какой степени это совпадает с открытиями Эйнштейна. Согласно теории относительности, ныне много раз доказанной и подтвержденной само время возникло 13 миллиардов 400 миллионов лет назад. Оно как возникло , так рано или поздно исчезнет физически. Но духовная жизнь человека опережает вселенную. Опережает в науке, в поэзии и конечно же в религии. Для Достоевского человек — существо историйки бессмертное, вечное. Его внутренний мир соизмерим разве что с самой вечностью.Но Воскресение больше вечности.Это великая вселенская тайна , к которой мы прикасаемся благодаря Таинству Евхаристии. 1. 2. Зачерпнув из выси звезд
Не свивай водяную свирель и не лей. ***
© Copyright: Кедров-Челищев, 2019.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
