Цитаты

Агата Кристи 4: литературный дневник

Смерть у Захара Прилепина всегда соседствует с жизнью. Иногда жизнь побеждает. Иногда смерть.


"До недавних пор я по лестницам подъездов перетаскивал только шкафы. Теперь выяснил, что гроб ничем в сущности от мебели не отличается. Только его переворачивать нельзя". (Захар Прилепин "Колёса")


Жизнь в рассказе привычно тронута распадом, тлением. От такой жизни до смерти недалеко; от такой бытовой, привычной смерти недалеко до жизни-ежедневности, которая уже стразу к смерти готовит.


"Я люблю дешевые кафе, их сырой запах, словно там круглые сутки варится суп, и в супе плавают уставшие овощи, чахлый картофель, расслабленная морковь и, кажется, в числе иного еще случайный халат поварихи, если не весь, то хотя бы карман…


В дешевых кафе темные оконца, на них потные изразцы, и подоконники грязны. Стулья, когда их отодвигаешь, издают гадкий визг по битым квадратам плитки, и столы раскачиваются, поливая себя компотом. У нас на столе компот, мне он не нравится, но я его выпью". (Захар Прилепин "Колёса")


Нравятся дешёвые кафе, в которых варится в супе карман поварихи, потому что эти впечатления не очень контрастируют с близкой, ежедневной смертью, к которой герой привык. " он мне не нравится, но я его выпью". Такая макаберная жизнь-смерть, смерть-жизнь не нравится герою, но он не будет искать ничего другого: так "жить" привычнее и спокойнее.


Дети - это жизнь. Но уродство, распад смерти оскверняет даже и их.


"Мы вывезли коляску на улицу и пошли.


Разглядывая малыша, я заметил что-то на его красной, веселой шапке.


Наклонился и увидел, что это прилип смачный, жуткий, розовый плевок, расползшийся на подушечке.


Этот человек не поленился остановить лифт на втором этаже и плюнуть в коляску.


Я вытер рукой". (Захар Прилепин "Колёса")


Жизнь уже не признаёт тронутого распадом смерти героя:


"Но я не стал говорить об этом, вспомнив другую историю, очень трогательную. Как однажды, вот этой зимой, в самом ее начале, вышел из подъезда и увидел маленькую девочку на качелях.


Мне захотелось ее покачать. Именно так я говорил, глядя в тарелку и невыносимо трудно произнося слова: “мне… за… хотелось… ее… по… качать… а она ответила…”


Она ответила:


— Не трогай меня. Ты некрасивый". (Захар Прилепин "Колёса")


Женщина, любовь героя тоже не признаёт:


"Помыв посуду, она вышла закрыть за мной дверь, но я не выходил и молча смотрел ей в лицо, которого не различал сейчас и никогда бы не вспомнил потом, если б захотел.


— Я дам тебе телефон, а ты мне позвонишь, — сказал я твердо, чувствуя, что меня тошнит.


Она пожала плечами, уставшая.


Я порылся в кармане и достал квадратный твердый листок.


— Дай мне… фломастер… я напишу.


Она взяла со стойки у зеркала карандаш и подала мне.
Послюнявив грифель, я вывел номер, понимая, что немного забыл свой телефон и наверняка ошибившись в трех цифрах из шести.


— На, — отдал я ей ровный квадрат с начертанными криво цифрами.


— Что это? — гадливо сказала она и бросила поданное ей на пол.
На другой стороне телефонного номера был мгновенный снимок мертвой старухи. Старуха крепко сжала губы. Четко виднелись ее коричневые веки и белые впавшие щеки.


— Какая гадость, — сказала девушка брезгливо, глядя на фото. — Откуда это у тебя? Зачем ты это носишь в кармане? Ты сумасшедший. Забери немедленно!" (Захар Прилепин "Колёса")


*
Захар Прилепин "Шесть сигарет и так далее". Прекрасно описан болезненно гордый, бесконечно рефлексирующий человек. Что-то... ...знакомое...; но прошлое. Я стараюсь не рефлексировать. Я вместо этого погружаюсь в медитацию. Не знаю, хорошо ли известно Прилепину вместе с этим его героем, до чего может довести бесконечная рефлексия. Общаешься сам с собой. Узнаёшь себя в поэме Есенина "чёрный человек". Думаешь в реальном времени не своими мыслями, а периодами из Достоевского. Это ненормально.


Нам в Лите пересказывали один сюжет из чьей-то прозы. Мужик-пенсионер пьёт с собутыльниками, и с острой, подростковой обидой рассказывает, как его обхамили, когда он в первый раз паспорт получал. Вот до чего можно дожиться с этим обострённым самолюбием.


В жизни должны происходить события, всё время новые, очередные, разные. Жизни у этого мужика с болезненным самолюбием, как я понимаю, не было. Иначе воспоминания о том, что с ним происходило дальше, вытеснили бы воспоминания об этом несчастном паспорте.


Я от этой рефлексии в монастырь уходила. В медитацию. В бесконечную работу храмовой уборщицей, работу руками, а не больным своим мозгом (в этом что-то родственное с физической работой вышибалы



Другие статьи в литературном дневнике: